Главная Аудитория 1 Осетинская литература. Осетины - осетинский язык

Осетинская литература. Осетины - осетинский язык

Осетинский язык принадлежит к иранской группе индоевропейских языков. К северной части их восточной подгруппы, которая на сегодняшний день практически полностью исчезла: живыми представителям северных восточно-иранских языков остаются только осетинский и ягнобский (один из малых языков Таджикистана ; этот ближайший по генетической классификации язык осетины не понимают).

Осетинский восходит к языкам скифов-саков-сарматов-аланов, которые жили к северу от Чёрного и Каспийского морей, а также в предгорьях Кавказа (конечно, наряду с другими кочевыми и полукочевыми племенами). Письменных памятников на аланском языке практически не сохранилось — наиболее известна Зеленчукская надпись X века, выполненная греческими буквами - её можно понять на дигорском диалекте осетинского языка. Информацию о языке скифов черпают в основном из описаний иноземных авторов — прежде всего по именам видных скифов, каковые имена часто были «мотивированными» словами. Есть исторические и этимологические доказательства тесных контактов скифских племён (и, в более позднее время, аланов) с предками современных венгров и славян, других народов.

Современный осетинский язык сложился в результате смешения аланского населения, ушедшего от нашествий монголов и Тамерлана в горы Центрального Кавказа, с уже проживавшим в этом районе аборигенным населением. При этом местные перешли на язык пришлых - минуя, видимо, этап продолжительного двуязычия. В результате язык обогатился непривычными для индоевропейских языков явлениями в фонологии (появление смычно-гортанных согласных), в морфологии (развитая агглютинативная падежная система), в лексике (слова с тёмной этимологией и явно заимствованные из адыгских, нахско-дагестанских и картвельских языков; заимствования затронули в том числе базовую лексику, при обычных контактах не заимствуемую).

Современная осетинская письменность восходит к алфавиту, созданному академиком Шёгрéном в 1844 году. Тогдашний алфавит был основан на русской графике, но имел много дополнительных символов, благодаря которым достигался, в общем, эффект «одна фонема — одна графема». В 20-х годах ХХ-го века был введён латинский алфавит (в рамках большой моды на латинизацию и планировавшегося перевода русского языка на латиницу). В 1938 году в связи с отменой курса на мировую революцию был осуществлен возврат к русской графике, причём в новом варианте помимо «базовой кириллицы» осталась одна лишь дополнительная буква æ (слитное написание a и е ). Этот символ можно встретить в датском и исландском языках, поэтому он есть в Ворде — меню Вставка/Символ — и может использоваться в интернете при помощи мнемонической подстановки XHTML — æ (также во многих программах - непосредственно со специальной раскладки клавиатуры). Все остальные «дополнительные» звуки передаются «диграфами» («двузначными» буквами, состоящими из двух символов: дз , дж , гъ , цъ и др.). С тех пор письменность оставалась без изменений. В Южной Осетии в 30-х годах с латиницы был осуществлен перевод на «грузиницу», т. е. письменность на основе грузинской графики … Однако в 50-х и там был введён кириллический алфавит, что обеспечило единство письменной традиции на Севере и Юге. У нас на сайте есть полная таблица соответствий между различными системами осетинского письма .

Диалектная раздробленность незначительна. Традиционно выделяют два диалекта: дигорский (распространённый в районе г. Дигора и с. Чикола на западе РСО-А) и иронский (на всей остальной территории). можно условно поделить на дигорский и чиколинский говоры. Иронский диалект в свою очередь делится на несколько говоров — условно три: северный (большинство говорящих), кударский или южный (бóльшая часть осетинского населения Южной Осетии и внутренних районов Грузии, беженцы-южанцы в Северной Осетии, в том числе, большинство жителей селения Ногир под Владикавказом, где проживают потомки переселенцев 20-х годов), ксанский или чсанский (Ленингорский район Южной Осетии, т. е. долина реки Ксани). Различие между иронским и дигорским довольно значительно, говорящие зачастую не понимают друг друга (впрочем, дигорцы обычно владеют и иронским, но не наоборот). Различия между говорами затрагивают фонологическую систему (как правило, регулярные перебои согласных, изменение качества гласных), в некоторой степени — лексику (в южных говорах больше грузинских заимствований, в северных на месте тех же заимствований — русские корни), грамматику (в кударском говоре особая парадигма будущего времени глагола, частица нæма употребляется с дополнительным отрицанием и так далее). Предположительно наиболее распространённой является северная форма иронского диалекта.

Литературный осетинский язык сформировался на основе иронского диалекта (с незначительными лексическими заимствованиями из дигорского). Основоположником осетинской литературы считается поэт Константин (Коста) Леванович Хетагуров (Хетагкаты) . Своя литературная традиция есть и на дигорском диалекте, причём в ней нередко называют диалект дигорским языком .

Число говорящих оценивается в 400600 тысяч. Возможно, цифры несколько завышены, но назвать осетинский исчезающим никак нельзя. Особенно сильны позиции этого языка в Южной Осетии и в ряде сёл на Севере. На осетинском языке ведётся радио- и теле-вещание, выходят газеты (в том числе полноценная ежедневная газета «Рæстдзинад» («Правда») — ок. 15 тыс. экземпляров), издаются книги (по большей части художественная литература и фольклор), ставятся спектакли, развивается Википедия. В последнее время на республиканском уровне развивается и дигорский диалект: на нём выходит газета, образован Дигорский театр, ведётся обучение специалистов по диалекту в Северо-Осетинском государственном университете им. К. Л. Хетагурова и преподавание на дигорском ряда предметов в школах Дигорского и Ирафского районов.

Примеры текстов на осетинском языке можно найти в разделе нашего сайта, посвящённом короткому устному рассказу .

Краткое пособие по чтению текстов:

В фактической (северной) литературной норме буква с читается как русское ш , но несколько более свистяще. Соответственно, з — ж .

Лигатура æ читается как русские безударные а или о . Соответственно а всегда читается четко, открыто и достаточно протяженно.

Буква ы не имеет никакого отношения к русской похожей букве (до реформы 20-х годов этот звук передавался через v ) означает неопределенный звук («shwa»), слышимый, например, в русском «ноябрь» между б и рь . Фысс — пиши. Тынг — очень.

У перед гласной и между гласными произносится как губно-губной полугласный (ср. англ. w ). Уарзон — любимый, любимая; О, мæ уарзон — о, моя любимая! (или «мой любимый»). Mind your «a»!

Буквы ц и дз (диграфы входят в алфавит как буквы, ср. испанскую ch ) читаются близко к русским с и з соответственно (но, на мой взгляд, явно короче и с более четкой артикуляцией).

Глухие смычные согласные с последующим твердым знаком читаются как смычно-гортанные, т. е. артикуляционный аппарат принимает позицию для произнесения согласной, одновременно в гортани образуется повышенное давнление воздуха и, когда смычка прорывается, образуется звук: пъ , тъ , цъ , къ и чъ .

Диграф хъ читается как арабская q в Qaddafi, как карачаевско-балкарская къ — звук образуется как [к], но активными органами тут являются не язык и нëбо, а корень языка и увула (язычок). Хъ учат произносить через х: попробуй протянуть долгую кавказскую х , в какой-то момент остановить воздух, а потом произнести из этой позиции хъ .

Диграф гъ читается как звонкое соответствие х . Мæ зынаргъ æмбал — мой дорогой друг/товарищ. Звонкие гласные на конце слова не оглушаются (во всяком случае, не как в русском языке).

Ударение в осетинском языке падает на первый слог, если он образован «сильной» гласной (о , у , е , а ) и на второй, если в первом — «слабая» (ы , æ ). Ударение силовое, качества гласного не меняет. Ср. слово «салам» («привет»; с читается ближе к рус. ш !), где обе гласные а читаются открыто и для привычного к русскому языку уха обе звучат как ударенные.

Притяжательные частицы (мæ мой, нæ наш и др.) входят в синтагму и лишены ударения; таким образом «мæ зынаргъ æмбал» произносится в просодическом смысле как одно слово («акцентное слово»); основное ударение я бы поставил в этом словосочетании на а в «зынаргъ», но природа осетинского ударения делает его почти неуловимым для русского слуха. Вообще, можно говорить о фразовом ударении в осетинском скорее, чем об ударении в каждом слове.

Несколько фраз:

Салам!

северный иронский	дигорский	перевод
Салан!	Привет!
Куыд у? (Куд у?)	Куд æй?	Как дела?
Хорз.	Хуарз.	Хорошо.
Чи дæ уарзы?	Ка дæ уарзуй?	Кто тебя любит?
Дæ фыд кæм и?	Дæ фидæ кæми й? (от …кæми æй)	Где твой отец?
Цы кæныс?	Ци кæнис?	Что с тобой? Что ты делаешь?
Мембалимæ рацу-бацу кæнын.	Менбали хæццæ рацо-бацо кæнун. [ц=рус.ц]	C другом (подругой) прогуливаюсь.
Стыр Хуыцæуы хорзæх нæ уæд!	Стур Хуцæуи хуæрзæнхæ нæхе уæд!	Пусть нашей будет благодать Великого Бога!
Амен (уæд)!	Амен (уæд)!	Да будет так! Аминь!

Осети́нский язы́к (осет. ирон жвзаг) - язык осетин. Относится к восточной подгруппе иранской группы индоиранской ветви индоевропейских языков. Распространён в Республике Северная Осетия - Алания и в Южной Осетии. Число говорящих оценивается в 450-500 тыс. человек, из них в Северной Осетии - ок. 300-350 тыс. человек.

Современный осетинский язык сложился в результате смешения ираноязычного населения предгорий Северного Кавказа, ушедшего от нашествий татаро-монголов и Тамерлана в горы Центрального Кавказа, с уже проживавшим в этом районе аборигенным населением (говорившим, предположительно, на языке кавказской языковой группы). В результате язык обогатился необычными для индоевропейских языков явлениями в фонологии (смычно-гортанные согласные), в морфологии (развитая агглютинативная падежная система), в лексике (слова с затемнённой этимологией и явно заимствованные из адыгских, нахско-дагестанских и картвельских языков).

Осетинский язык сохраняет следы древних контактов с тюркскими, славянскими и финно-угорскими языками.

Письменность

На основании анализа Зеленчукской надписи можно допустить, что предки осетин - кавказские аланы - имели письменность уже в X веке.

Зеленчукская надпись характеризуется постоянством передачи одних и тех же осетинских звуков одними и теми же греческими знаками, что говорит о существовании в этой области известных навыков и традиций. (Гагкаев К. Е. Осетинско-русские грамматические параллели. Дзауджикау: 1953. С. 7)

До второй половины XVIII века сведений об осетинской письменности нет.

В целях распространения христианства среди осетин к концу XVIII века стали появляться осетинские переводы религиозных текстов. В 1798 году была издана первая осетинская печатная книга (катехизис), набранная

кириллическим алфавитом. Другая попытка создания письменности произошла 20 лет спустя по другую сторону Кавказского хребта: Иван Ялгузидзе издал несколько церковных книг на осетинском языке, пользуясь грузинским алфавитом хуцури.

Современная осетинская письменность создана в 1844 г. российским филологом финского происхождения Андреасом Шёгреном. В 1923–38 была переведена на латинскую основу, с 1938 в Северной Осетии - русская графика, в Южной Осетии - грузинский алфавит (с 1954 - русская графика). При переходе на русскую графику в 1938 г. ряд символов шёгреновской азбуки был заменён диграфами (дз, дж, хъ и др.), из символов, не входящих в русский алфавит, осталась только буква ж. Буква Ж/ж является безошибочным определителем осетинских текстов: из всех кириллических алфавитов она есть только в осетинском.

В современный осетинский алфавит входит 42 буквы, причём некоторые из них (ё, щ, ь, я и др.) встречаются только в заимствованиях из (или посредством) русского языка.

Диалектное членение

В осетинском языке выделяют два диалекта - дигурский (распространён на западе РСО-А)

и ирунский - различия между ними значительны. Говорящие на разных диалектах обычно плохо понимают друг друга, если не имеют достаточного опыта общения на ином диалекте. Обычно носители дигорского диалекта (около 1/6 говорящих) владеют и иронским, но не наоборот.

В иронском диалекте выделяется говор жителей Южной Осетии (т. н. «кударский» или «южанский»), характеризующийся регулярными переходами согласных (дз в дж и др.) и качеством гласных переднего ряда. В южных говорах больше грузинских заимствований, в северных на месте тех же заимствований - русские корни (например, «роза» на севере называется розж, а на юге уарди).

В литературе описано более дробное деление на говоры, однако в современных условиях происходит нивелирование незначительных отличий в смешанном населении городов и крупных селений.

До 1937-го года дигорский диалект осетинского языка в РСФСР считался языком,

для него был разработан специальный алфавит, основана серьезная литературная традиция. Однако в 37-ом дигорский алфавит был объявлен «контрреволюционным», а дигорский язык был вновь признан диалектом осетинского языка (см. журнал «Революция и национальности», 1937, N 5, с. 81–82).

На дигорском диалекте существуют литературная традиция, выходит газета «Дигорж» и литературный журнал «Иржф», издан объёмный дигорско-русский словарь, работает Дигорский драматический театр. Конституция РСО-А по сути

признаёт оба диалекта осетинского языка государственными языками республики, в ст. 15 говорится:

1. Государственными языками Республики Северная Осетия-Алания являются осетинский и русский.

2. Осетинский язык (иронский и дигорский диалекты) является основой национального самосознания осетинского народа. Сохранение и развитие осетинского языка являются важнейшими задачами органов государственной власти Республики Северная Осетия-Алания.

В основу литературного осетинского языка положен иронский диалект (с незначительными лексическими заимствованиями из дигорского). Основоположником осетинской литературы считается поэт Константин Леванович Хетагуров (осет. Хетагкаты Къоста).

Грамматика

Осетинский язык один из немногих индоевропейских языков, издавна бытующих на Кавказе. Испытав влияние кавказских и тюркских языков, он обогатился интересными явлениями, которых нет, например, в русском языке. Среди таких «курьёзов»:

несвойственная иранским языкам богатая система агглютинативного склонения;

двадцатиричный счёт;

три времени в сослагательном наклонении глагола;

остутствие предлогов при активном использовании послелогов

и другие.

Фонология

Общее количество фонем в современном осетинском языке

35: 7 гласных, 2 полугласных, остальные согласные.

Не имеют соответствия в иранских языках осетинские смычно-гортанные согласные (обозначаются на письме как къ, пъ, тъ, цъ и чъ). Особенно часто эти согласные встречаются в кавказских заимствованиях и в словах с затемнённой этимологией (предположительно субстратных): къуыри «неделя», чъири «пирог», чъыр «известь», битъына «мята» и др.

Ударение фразовое (синтагматическое), падает на первый или второй слог синтагмы, в зависимости от качества слогообразующей гласной в первом слоге.

Морфология

Агглютинативное склонение имён (выделяют 9 или 8 падежей, в зависимости от критериев; богатая падежная система - предположительно кавказское влияние) и флективное спряжение глагола.

Множественное число образуется регулярно при помощи суффикса -т- (в именительном падеже с окончанием -ае):

лaг «мужчина» - лaгтa «мужчины», дур «камень» - дуртa «камни». При образовании множественного числа

возможны чередования в основе: чиныг «книга» - чингуытa «книги», зарaг «песня» - зарджыта «песни».

Самым распространённым грамматическим средством, как и в русском языке, является аффиксация (суффиксация в большей степени, чем префиксация).

Исследователи

Андрей Михайлович (Иоганн Андреас) Шёгрен. Создатель кириллической осетинской азбуки. Ему принадлежит первое научное исследование осетинского языка, изданное в Петербурге под заголовком «Осетинская грамматика с кратким словарем российско-осетинским и осетинско-российским».

Всеволод Фёдорович Миллер. Выдающийся русский фольклорист и языковед. Автор «Осетинских этюдов» (1881, 1882, 1887).

Василий Иванович (Васо) Абаев (1899–2001). Написал множество работ по осетиноведению и иранистике. Составил 4-томный

«Историко-этимологический словарь осетинского языка» (1957–1989).

Магомет Измайлович Исаев. Иранист и осетиновед; в частности, автор книги «Дигорский диалект осетинского языка».

Из материалов Википедии.

ISO 639-1 : ISO 639-2 : ISO 639-3 : См. также: Проект:Лингвистика

Осети́нский язы́к (самоназвание Ирон æвзаг ) - относится к восточной подгруппе иранской группы индоиранской ветви индоевропейских языков , сохраняет генетическую преемственность с языком аланов и скифов .

История

Современный осетинский язык сложился в результате внесения языка ираноязычных аланов , ушедших от нашествий татаро-монголов и Тамерлана c предгорий Северного Кавказа в горы Центрального Кавказа, в среду проживавшего в этом районе аборигенного населения (говорившего, предположительно, на языке или нескольких языках кавказской группы) .

Ещё первыми русскими и европейскими исследователями и путешественниками, посетившими Кавказ, было замечено явное отличие осетинского языка от языков соседних (кавказских и тюркских) народов. Долгое время вопрос о происхождении осетинского языка был дискуссионным и выдвигались самые разные гипотезы.

Известный европейский ученый и путешественник академик И. А. Гюльденштедт , побывав на Кавказе в 1770 и 1773 годах, выдвинул гипотезу происхождения осетин от древних половцев . Некоторые осетинские имена показались ему схожими с половецкими.

Несколько позже с третьей гипотезой становления осетин выступил известный европейский путешественник и этнолог Пфафф - по его мнению осетины имели смешанное иранско -семитское происхождение. Исходя из сходства некоторых осетинских и еврейских обычаев, а также внешности многих горцев с евреями, Пфафф утверждал, что осетины представляют собой результат смешения семитов с иранцами .

Однако позднее была доказана неправильность этих трёх гипотез и приняты они не были.

Осетинский язык сохраняет следы древних контактов с германскими , тюркскими , славянскими и финно-угорскими языками .

Сравнение с другими языками

Хотя осетинский язык относится к иранским языкам , с другими современными иранскими языками он имеет очень мало общего. Даже родственные осетинскому по восточноиранской группе языки - ягнобский и пушту - значительно от него отличаются.

Теория скифо-сармато-аланского происхождения осетинского языка подтверждается, в частности, наличием в лексике и даже грамматике следов близких и продолжительных контактов со славянскими и германскими языками.

Наиболее похожим на осетинский является язык венгерских ясов (потомки аланов , переселившихся в Венгрию в XIII веке), из-за чего в англоязычной литературе ясский язык (ныне мёртвый) часто называется диалектом осетинского языка.

Письменность

На основании большого количества памятников можно допустить, что предки осетин - кавказские аланы - имели письменность уже с III-IV вв. Ю. Н. Воронов упоминает о сердоликовой инталии в золотой оправе с изображением женщины и двух мужчин и с аланской надписью греческими буквами: «Нина есть, её семейство есть, на груди есть» из могильника Тхубун в Абхазии . Это подтверждает и анализ известной Зеленчукской надписи (X век).

Зеленчукская надпись характеризуется постоянством передачи одних и тех же осетинских звуков одними и теми же греческими знаками, что говорит о существовании в этой области известных навыков и традиций. (Гагкаев К. Е. Осетинско-русские грамматические параллели. Дзауджикау: 1953. С. 7 )

Современная осетинская письменность создана в г. российским филологом финского происхождения Андреасом Шёгреном . С некоторыми изменениями она использовалась для печати первого перевода Четвероевангелия на осетинском языке (в иронской диалектной форме) в 1861 году , на ней выходили первые художественные произведения и периодические издания.

Диалектное членение

В осетинском языке выделяют два диалекта - диго́рский (распространён на западе РСО-А и в Кабардино-Балкарии) и иро́нский (на остальной территории РСО-А и в Южной Осетии).

Классификация

Иронский диалект

Иронский диалект, с незначительными лексическими заимствованиями из дигорского, положен в основу литературного осетинского языка. На нём вещает Северо-Осетинское радио и телевидение, выходит ежедневная республиканская газета «Рæстдзинад» . Основоположником осетинской литературы считается поэт Константин Леванович Хетагуров (осет. Хетæгкаты Къоста ).

Дигорский диалект

Сегодня на дигорском диалекте существуют литературная традиция, выходит газета «Дигори хабарттæ» и литературный журнал «Ирæф», издан объёмный дигорско-русский словарь , работает Дигорский драматический театр. Конституция РСО-А по сути признаёт оба диалекта осетинского языка государственными языками республики, в ст. 15 говорится:

1. Государственными языками Республики Северная Осетия-Алания являются осетинский и русский. 2. Осетинский язык (иронский и дигорский диалекты) является основой национального самосознания осетинского народа. Сохранение и развитие осетинского языка являются важнейшими задачами органов государственной власти Республики Северная Осетия-Алания .

Различия между диалектами

Дигорский и иронский диалекты осетинского языка различаются, в основном, в фонетике и лексике, в меньшей степени в морфологии (в частности, расхождения в системе падежей и несовпадающий набор продуктивных словообразовательных суффиксов).

В дигорском, например, нет гласного /ы/ - иронскому /ы/ в дигорском диалекте соответствуют /у/ или /и/: мыд - муд «мёд», сырх - сурх «красный», цыхт - цихт «сыр». В дигорском не произошла палатализация заднеязычных к, г, къ с переходом в ч, дж, чъ соответственно; отсюда: ирон. чызг (из *кызг ) - диг. кизгæ «девушка», карчы (из карк-ы ) - карки «курицы» (родительный падеж) и т. д.

Между диалектами есть большое число лексических расхождений. Это слова, которые в обоих диалектах абсолютно различны, слова созвучные, но с выходом за рамки обычных фонетических соответствий и слова, различающиеся употреблением. Среди совершенно различных в двух диалектах слов можно назвать гæды - тикис «кошка», тæбæгъ - тефсег «тарелка», æвзæр - лæгъуз «плохой», рудзынг - къæразгæ «окно», æмбарын - лæдæрун «понимать» и другие. По данным М. И. Исаева в дигорском диалекте до 2500 слов, которых нет в иронском .

Грамматические различия сводятся к отсутствию в дигорском комитатива (совместного падежа): ирон. æмбалимæ - диг. æмбали хæццæ «с другом» (где -имæ падежное окончание, а хæццæ - послелог). В остальном набор грамматических категорий совпадает, хотя во многом различны падежные и временные показатели (например, местный внешний падеж на -ыл в иронском и на -бæл в дигорском: æвзагыл - æвзагбæл «на языке»).

Во многих дигорских словах сохранился показатель именительного падежа -æ , утраченный в иронском диалекте: чызг - кизгæ «девушка», мыст - мистæ «мышь», мад - мадæ «мать». В дигорском диалекте есть ряд суффиксов, которые не представлены в иронском - например, -гон (дон «вода», донгон «у воды») .

Оба осетинских диалекта, в свою очередь, делятся на говоры (см., например, кударо-джавское наречие осетинского языка).

Некоторые примеры соответствий между иронским и дигорским диалектами представлены в таблице:

Иронский диалект	Дигорский диалект	Перевод
Салам!	Салам!	Привет!
Куыд у?	Куд æй?	Как дела?
Хорз.	Хуарз.	Хорошо.
Чи дæ уарзы?	Ка дæ уарзуй?	Кто тебя любит?
Дæ фыд кæм и?	Дæ фидæ кæми ’й?	Где твой отец?
Цы кæныс?	Ци кæнис?	Что с тобой?
Ме ’мбалимæ рацу-бацу кæнын.	Ме ’нбали хæццæ рацо-бацо кæнун. [ц = рус. ц ]	C другом (подругой) прогуливаюсь.
Стыр Хуыцауы хорзæх нæ уæд!	Устур Хуцауи хуæрзæнхæ нæ уæд!	Пусть нашей будет благодать Великого Бога!

Язык анатолийских осетин

В 60-х годах XIX века значительная группа осетин-мусульман, вместе с представителями других кавказских народов, переселилась в Оттоманскую империю. Потомки переселенцев и сегодня проживают в крупных турецких городах и в сельских районах у городов Карс , Муш , Эрзурум и др. По сведениям Ф. Тордарсона, численность анатолийских осетин в 70-х годах XX века составляла 4-5 тысяч человек .

В условиях оторванности от основного ареала распространения языка, осетинский язык в Турции приобрёл ряд интересных особенностей. Так синтетическое будущее время с суффиксом -дзы- стало использоваться, как турецкий аорист II, а в качестве будущего времени используются сложные конструкции вида фенинаг дæн «увижу» (вместо фендзынæн ). Существительные при числительных выступают в именительном падеже (как в турецком): фондз бон (вместо фондз боны , как в кавказском осетинском).

Грамматика

Осетинский язык - один из немногих индоевропейских языков, издавна бытующих на Кавказе. Испытав влияние кавказских и тюркских языков , он обогатился интересными явлениями, которых нет, например, в русском языке. Среди таких особенностей:

и другие.

Фонология

Исследователи

Андрей Михайлович (Иоганн Андреас) Шёгрен . Создатель кириллической осетинской азбуки. Ему принадлежит первое научное исследование осетинского языка, изданное в Петербурге под заголовком «Осетинская грамматика с кратким словарем российско-осетинским и осетинско-российским».
Всеволод Фёдорович Миллер . Выдающийся русский фольклорист и языковед. Автор «Осетинских этюдов» ( , , ).
Василий Иванович (Васо) Абаев ( -). Написал множество работ по осетиноведению и иранистике . Составил 4-томный «Историко-этимологический словарь осетинского языка» (1957-1989).
Магомет Измайлович Исаев . Иранист и осетиновед; в частности, автор книги «Дигорский диалект осетинского языка».

История исследований

Фундамент осетиноведческих исследований заложили воспоминания и дневники путешественников XVIII века, которые посетили Осетию в то время. Среди них труды Н. Витсена, И. А. Гюльденштедта, Я. Рейнеггса. Наиболее значительным вкладом в создание как источниковой, так и теоретической базы для осетиноведческой науки стал труд «Путешествие на Кавказ и в Грузию» известного немецкого ориенталиста Ю. фон Клапрота, изданный в 1812 году. Фон Клапрот впервые выдвинул предположение о преемственности осетинского и аланского языков и определил дигорский тип речи как диалект осетинского языка, а не как отдельный язык.

Работы фон Клапрота заинтересовали других исследователей. Так российский исследователь финского происхождения Андреас Шёгрен решает отправиться в Осетию, чтобы на месте приложить «всевозможное старание о самом точнейшем и подробнейшем узнании внутреннего духа и устройства языка во всем его грамматическом составе и объеме с самых первых звучных элементов до высшего настоящего развития в синтаксическом употреблении» . Шёгрен находился на Кавказе в 1835-1836 годах. За это время он побывал в разных районах Осетии, ознакомился с различными сторонами жизни и быта осетин. Он глубоко изучил осетинский язык в его «тагаурской» форме (иронский диалект), он придавал большое значение изучению дигорского диалекта, архаичность форм которого Шёгрен впервые установил. Основные результаты исследований Шёгрена были опубликованы в Санкт-Петербурге в 1844 году.

Следующий этап развития осетинских исследований связан с именем В. Ф. Миллера (1848-1913). В трудах Миллера («Осетинские этюды»: 1881, 1882, 1887) окончательно установлен иранский характер осетинского языка и его место среди индоевропейских языков. Им заложены научные основы истории осетинского языка и создана база изучения осетинского фольклора.

В настоящее время исследование осетинского языка продолжается на базе Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (СОИГСИ) и Юго-Осетинского научно-исследовательского института, а также в профильных учебных заведениях (факультет осетинской филологии СОГУ и другие).

Книгоиздательство на осетинском языке

Первая печатная книга на осетинском языке - «Начальное учение человеком, хотящим учитися книг божественного писания» - была издана московской типографией Синода в 1798 году . Подготовленная епископом Моздокским и Мажарским Гаем Токаовым с помощью священника-осетина Павла Генцаурова (Кесаева), книга представляла собой сборник религиозных текстов на осетинском языке с параллельным русским переводом (катехизис).

В 1844 году была опубликована «Осетинская грамматика» Андреаса Шёгрена , в которой был представлен проект осетинского алфавита на основе гражданской кириллической азбуки. Эта азбука использовалась в осетинском книгоиздательстве вплоть до перевода на латинский алфавит в советское время (1923).

За весь XIX век на осетинском языке были изданы 43 книги, из них религиозного содержания (переводных) - 24, учебных - 13, этнографических - 3, художественных - 3 (А. Кубалов «Æфхæрдты Хæсана», Б. Гуржибеков «Сахи рæсугъд», К. Хетагуров «Ирон фæндыр») .

С 1901 по 1917 год вышло 41 издание на осетинском языке. При этом отмечается расширение тематики: наука, фольклор, религия, драматургия, поэзия, медицина, учебная литература по осетинскому языку, проза, детская литература, филология, этнография, экономика, история. Появились первые периодические издания: газеты и журналы.

После революции и гражданской войны книгоиздательство возобновилось в 1921 году. Уже с 1931 года на осетинском языке выходило около 30 наименований книг в год. Однако уже в конце 1940-х намечается постепенное сокращение тематических сфер. С 1960-х годов издавались только проза, учебная литература по осетинскому языку, поэзия, публицистика, партийные документы, фольклор. Этот тематический спектр сохраняется до настоящего времени, за исключением партийных документов, их сменили другие официальные публикации .

21 августа 2010 года был представлен перевод Библии на осетинский (иронский) язык, осущественный Свидетелями Иеговы . Сейчас группой из нескольких человек, в числе которых осетинские поэты Казбек Мамукаев, Лиза Кочиева, под патронажем Российского Библейского Общества , готовится новый перевод Библии . К настоящему времени уже переведен и издан Новый завет .

В 2007 году филологом и фольклористом Федаром Таказовым был закончен полный перевод Корана на осетинский (дигорский) язык .

См. также

Кударо-джавское наречие

Примечания

Ссылки

Портал по документации и исследованию грамматики осетинского языка
Клуб аланского языка (самоучитель, тексты, словарь, музыка)
Осетинский язык online (словари, учебные материалы, подборка ссылок)
- Абаев В. И. Краткий грамматический очерк осетинского языка
Лаборатория полевых исследований: осетинский язык (исследования грамматики, современные устные тексты на иронском и дигорском диалектах)
Газета «Хурзæрин» (осет.)
Журнал «Фидиуæг» (осет.)

Государственные и официальные языки в субъектах Российской Федерации
Государственный язык РФ	русский
Языки субъектов федерации

Осетинский этнос насчитывает сотни лет, но его родословная корнями уходит вглубь тысячелетий, к легендарным ираноязычным народам Северного Причерноморья. Отголоски этих связей можно встретить и в русском языке.

В поисках ответа

Во второй половине XVIII века путешествующие по Северному Кавказу европейские ученые впервые столкнулись с осетинами. Кто они? Откуда пришли? Эти вопросы ставили в тупик ученых мужей, плохо знавших историю Кавказа и его этнографическую родословную.
Потомками древних половцев назвал осетин остзейский немец, путешественник и естествоиспытатель Иоганн Гюльденштедт. Немецкие ученые Август Гакстгаузен, Карл Кох и Карл Ган выдвинули теорию германского происхождения осетинского народа. Французский археолог Дюбуа де Монпере предположил, что осетины относятся к финно-угорским племенам.
Согласно точке зрения доктора права Вольдемара Пфаффа, осетины – это результат смешения семитов с арийцами. Исходным моментом для такого вывода послужило обнаруженное Пфаффом внешнее сходство горцев с евреями. Кроме того, ученый акцентировал внимание и на некоторых общих чертах жизненного уклада двух народов. Например, есть такие параллели: сын остается при отце и во всем ему подчиняется; брат обязан жениться на жене умершего брата (так называемый «левират»); при законной жене разрешается иметь еще и «незаконных». Однако пройдет немного времени, и сравнительная этнология докажет, что подобные явления сплошь и рядом встречались у многих других народов.

Наряду с этими предположениями немецким востоковедом Юлиусом Клапротом в начале XIX века была выдвинута теория аланского происхождения осетин. Вслед за ним российский исследователь, этнограф Андрей Шёгрен на обширном языковом материале доказал справедливость этой точки зрения. А в конце XIX столетия выдающийся кавказовед и славист Всеволод Миллер окончательно убедил научную общественность в алано-иранских корнях осетинского народа.
Долгая родословная
Богатейшая история осетинской нации насчитывает по крайней мере 30 веков. Сегодня у нас достаточно информации, чтобы погрузиться в изучение родословной этого народа, которая обнаруживает четкую преемственность: скифы – сарматы – аланы – осетины.
Скифы, заявившие о себе победоносными походами в Малую Азию, созданием грандиозных курганов и искусством изготовления золотых украшений, расселились в районах степного Крыма и областях Северного Причерноморья, между нижними течениями Дуная и Дона, еще в VIII веке до н.э.
В IV столетии до н.э. скифский царь Атей, завершив объединение племенных союзов, создал мощную державу. Однако в III веке до н.э. скифы подверглись нападению родственных сарматских племен и были частично рассеяны, однако значительная их группа была ассимилирована сарматами.

В III веке н.э. в скифо-сарматское царство вторглись готы, а через столетие пришли гунны, которые вовлекли местные племена в Великое переселение народов. Но слабеющее скифо-сарматское сообщество не растворилось в этом бурном потоке. Из него выделились энергичные аланы, часть которых вместе с гуннскими всадниками отправилась на Запад и дошла вплоть до Испании. Другая часть переместилась к предгорьям Кавказа, где соединившись с местными этносами, положила начало будущему раннефеодальному государству Алания. В IX веке из Византии в пределы Алании проникло христианство. Его до сих пор исповедуют большинство жителей Северной и Южной Осетии.
В 1220-х гг. в Аланию вторглись орды Чингисхана, разгромившие малочисленное аланское войско и к концу 1230-х захватившие плодородные равнины предгорий Кавказа. Уцелевшие аланы вынуждены были уйти в горы. Лишенные былого могущества аланы на долгие пять столетий пропадают с исторической сцены, чтобы возродиться в новом свете под именем осетин.

Загадочный «дон»

Этнографические исследования осетин установили, что их язык относится к иранской группе индоевропейских языков, которая включает также персидский, афганский, курдский, таджикский, татский, талышский, белуджский, ягнобский, памирские языки и диалекты. Ранее, примерно в VI – IV веках до н.э., в эту группу входили древнеперсидский и авестийский языки.
Именно благодаря собранию огромного количества языковых данных крупнейшими востоковедами Всеволодом Миллером и Василием Абаевым было установлено, что непосредственными предками осетин являются средневековые племена аланов, которые в свою очередь унаследовали скифо-сарматскую родословную.
Языковой материал скифо-сарматского мира, охватывавшего обширные территории между Дунаем и Каспием, сохранился в нескольких тысячах топонимических названий и собственных именах. Мы их встретим и в трудах античных авторов, и в многочисленных греческих надписях, оставшихся в местах древних городов-колоний: Танаиды, Горгиппии, Пантикапеи, Ольвии.
Абсолютное большинство скифо-сарматских слов может быть идентифицировано посредством современного осетинского языка, так же, как и древнерусская лексика проглядывает в словаре современного русского языка. Возьмем, к примеру, слово «дон», что по-осетински означает «вода». Из этого слова выросли названия таких рек, как Дон, Донец, Днепр, Днестр, Дунай.

Здесь можно усмотреть справедливость гипотезы, согласно которой в осетинском народе видят арийские корни. Слово «дон». согласно мнению большинства ученых, восходит к арийской основе dānu (река), которая в древнеиндийском языке означала также «каплю, росу, сочащуюся жидкость».
Профессор Абаев считает, что переход «dān → don» произошел не ранее XIII-XIV веков, когда осетины (аланы) уже не были массово представлены на юге России. По его представлению, русскую форму «Дон» нельзя связывать непосредственно с современным осетинским «don», эти слова родственны через скифо-сарматский язык. Что же касается самого наименования осетинского народа, то оно попало в русский язык от грузинского названия Алании – Осети.
Осетинский язык таит еще в себе загадки. Так, название английской столицы - Лондон - осетины воспринимают как свое, потому что на их родном языке оно означает «гавань или пристань». Есть и другие примеры. Город Дувр по-осетински звучит как «ворота», Бонн – как «день», а Лиссабон – «восходящий день». Подобных интригующих топонимов в европейских языках насчитывается не менее полутысячи.

Из средневековья в современность

В религиозных воззрениях осетинского народа можно увидеть причудливое смешение различных верований – христианских, мусульманских, языческих. Однако большинство осетин являются приверженцами православия, проникавшего к ним в раннее средневековье из Византии, позднее из Грузии, а с XVIII века – из России.
25 сентября 1750 года считается точкой отсчета официальных взаимоотношений осетинского и русского народов. В этот день в Петербург прибыла делегация осетинских послов, сообщившая императрице Елизавете Петровне, что «весь осетинский народ желает быть подданным русской короны».
Русская императрица позволила осетинам спуститься с гор и расселиться на равнинах Северного Кавказа. Вскоре на берегу Терека вырос город-крепость Владикавказ. В конце XVIII века от стен Владикавказа через Кавказский хребет прошла важная магистраль – Военно-Грузинская дорога, охрана которой была поручена отважным воинам – осетинам.
Многовековые осетино-русские взаимоотношения всегда носили мирный характер, что благоприятствовало налаживанию плодотворного сотрудничества. При этом российская культура оказывала непосредственное влияние на осетинскую. В частности, становление осетинской письменности связано с именем российского академика Андрея Шёргена, а основоположником литературного осетинского языка и художественной литературы является Коста Хетагуров, получивший образование в художественной академии Петербурга.

История повернулась так, что северные и южные осетины оказались разделенными хребтами Кавказа и государственными границами. Северная Осетия осталась в российских пределах, Южная – на территории Грузии. Экстремистская политика тбилисских властей поставила жителей Южной Осетии перед выбором – «быть или не быть», сохранить свое национальное лицо или раствориться в грузинском этносе. После длительной эскалации конфликта, приведшего к трагическим событиям августа 2008-го, осетины однозначно выбрали самобытность.

«Wer das Dichten will verstehen, Muss ins Land der Dichtung gehen; Wer den Dichter will verstehen, Muss in Dichters Lande gehen» (Goethe, Noten und Abhandlungen zu besserem Verständnis des West-östlichen Divans)

«Коста – поэт, теряющий в переводе независимо от ранга переводчика столько, что он начинает походить на Антея, оторванного от матери-земли» .

Предварительные заметки

Общеизвестно, что перевод стихотворных произведений представляет собой чрезвычайно трудоемкую и отчасти неблагодарную задачу; в случае Коста Левановича Хетагурова (далее Коста) дело еще осложняется тем, что он является не только основоположником современного осетинского литературного языка, но и первоисточником осетинской художественной традиции, тесно связанной с устной народной культурой . Как осетинский поэт Коста самобытен, он «вырос на почве фольклора и народного языка» ; когда его стихи читаются на осетинском языке, – продолжает Дзахов,– «…почти не возникает ассоциаций с какими-либо другими стихами… основная задача переводчика – перенести произведение так, чтобы русский читатель ощутил психологическое своеобразие оригинала» .

К тому же, поэтические произведения Коста стали сразу народным достоянием : они очень быстро распространялись по всей стране , их исполняли во всех уголках Осетии под аккомпанемент лиры . Показательно в этом отношении то, что в собрании осетинских текстов, изданном датским ученым А. Кристенсеном на основе материалов, предоставленных ему, во время первой мировой войны, осетинскими военнопленными, бежавшими из немецкого лагеря в Данию, стихотворение Коста «Ныфс» приводится как народная песня (chanson populaire), без авторского заголовка . Подобную судьбу разделил, за несколько лет до него, и выдающийся немецкий кавказовед А.М. Дирр , записавший у своих информантов в Даргавсе поэму Фсаты, полностью совпадающую с одноименным произведением Коста .

Нельзя при всем этом пренебрегать тем важным историко-культурным обстоятельством, что для Коста «русская литература была верной опорой в создании самобытных произведений на своем родном языке» 1 .

Во всяком случае, при попытке найти подходящие лексические и языковые приемы, по сути дела, нужны глубокие знания осетинского языка и особое поэтическое чутье, которыми мы, увы, далеко не обладаем. Кроме этого, необходимо также умение адекватно и художественно передавать форму и содержание подлинника средствами переводящего языка, не говоря уже о трудностях, связанных с ритмикой и силлабо-тонической структурой осетинского стихосложения, чья традиция была создана и прочно утверждена именно поэтическим творчеством Коста .

Для наглядности изложенного возьмем несколько тривиальных, но очень показательных случаев лексического характера, имеющихся в русских переводах стихотворений Коста 2 .

Автохтонные слова и выражения

В стихотворении «Чи дæ?» – «Кто ты?», например, выступает осетинское слово æрчъитæ, обозначающее «горную обувь (верх из цельного куска, подошва из переплетенных ремешков, предохраняющих от скольжения)» (s.v. ærk’ī | ærk’e – см.: ; см. также ).

Оно оставлено непереведенным и подано в легко русифицируемой обложке во всех русских переводах, принадлежащих перу Е. Благининой, А. Ахматовой 3 и Л. Озерова:

Осетинский оригинал

Нымæт худ, æрчъитæ,

Мæ ронбаст – уæрдæх...

Фæрсыс ма мæ: чи дæ?

Уæд байхъус дзæбæх!..

Перевод Л. Озерова

Арчита, заботы

Несносного дня.

Спросил меня: кто ты? –

Так слушай меня.

Перевод А. Ахматовой

Ношу я арчита,

И пояс мой – прут,

Но кто я, – прослушай

Внимательно тут.

Другой перевод А. Ахматовой

Прутом подпоясан,

Арчита ношу...

А кто я? Ну, слушай –

Вниманья прошу. (; см. также )

В переводе Е. Благининой в форме арчиты бросается в глаза русское окончание множественного числа на -ы, тогда как А. Ахматова и Л. Озеров приводят осетинскую лексему в форме (среднего рода?), которая фонетически стоит ближе к оригиналу:

Перевод Е. Благининой

Мой пояс из прутьев

Арчиты просты.

Узнать обо мне

Любопытствуешь ты?

Сохранение осетинской лексемы объясняется не только отсутствием лексического соответствия в русском языке, но, возможно, и желанием придать переводу национальный колорит исходного текста . Следует при этом иметь в виду, что русский язык, благодаря своей особой, исторически обусловленной роли средства межнационального общения (lingua franca) дореволюционного и советского пространства, всегда являлся весьма восприимчивым по отношению к языкам других народов, проживающих на Северном Кавказе и прилегающих к нему территориях.

Нет нужды указывать на то, что подобное решение в случае перевода на итальянский язык было бы весьма затруднительным; отметим только, что и автор венгерского перевода 2009 г. (Kakuk Mátyás), в отличие от своих русских предшественников, выбрал более нейтральный термин bakancs .

В стихотворении «Чи дæ?» представлена проблема любви между представителями разных социальных сословий. Христофор Джиоев, первый рецензент «Осетинской лиры», в сжатой форме изложил содержание стихотворения в своем рапорте, отправленном 25 октября 1898 г. попечителю Кавказского учебного округа: «Круглый сирота, вскормленный на милость одной сердобольной женщиной, переносит массу невзгод в борьбе с нищетой. Наконец, благодаря неимоверному трудолюбию и трезвости, достигает полного материального благосостояния и хочет жениться на одной девушке. Родители, вопреки желанию самой девушки не соглашаются выдать дочь за человека безродного. В конце стихотворения этот юноша с болью в сердце произносит: “Я одинокий, горький сирота!”»

Слово «уздень» (горский дворянин на Кавказе) представляет собой иноязычное заимствование тюркского происхождения (s.v. уздéнь – см.: ). Как отмечает В.И. Абаев, «в феодальной Осетии wæzdan’ы занимали среднее положение между алдарами-князьями, с одной стороны, и простыми крестьянами – с другой… После монгольских нашествий с их катастрофическими последствиями для Осетии (Алании) сословные различия утратили былое значение. Но вплоть до революции в каждом из ущелий Осетии было несколько фамилий, претендовавших на звание wæzdan и пользовавшихся известными признанными царской властью привилегиями» (s.v. wæzdan | wezdon – см.: ; см. также: ).

Как и в предыдущем случае, при русской лексеме уздень речь идет о фонетически адаптированном заимствовании, придающем переводу некую «экзотическую» силу:

Перевод А. Ахматовой

Не спрашивай, кто я?

Ведь я не уздень.

Я не из красавцев,

Хоть в шелк разодень.

Перевод Л. Озерова

Не спрашивай, кто я.

Ведь ясно, как день, –

И это не скрою, –

Что я не уздень.

В переводе Е. Благининой, напротив, выступает более понятный термин «дворянин»:

Перевод Е. Благининой

Не спрашивай – кто ты?

– Я не из дворян...

И я не красавец, –

Обычен мой стан.

То же обнаруживается и в венгерском переводе, в котором употреблен обычный термин nemes для обозначения дворянина: nem vadyok nemes .

Перейдем теперь к области фразеологии. Описывая грубый, хитрый и коварный характер отца невесты, всеми силами сопротивляющегося сватовству со стороны жениха, поэт прибегает к образному сравнению с известным героем нартовского эпоса по имени Сырдон, который отличается «хитростью, находчивостью и остроумием, но также злоязычием и склонностью ко всяким козням. Его отравленный язык сеял повсюду вражду и раздоры» (s.v. Syrdon |

Sirdon – см.: ; см. также: ):

Осетинский оригинал

Мæгуыр лæгмæ – схъæлдзырд,

Æнæбарвæссон;

Хъæубæсты – хъæды сырд,

Хæдзары – Сырдон.

Упоминание нартовского героя сохраняется в переводах А. Ахматовой и Л. Озерова, несмотря на тот очевидный факт, что «понятное для читателя, знакомого с Нартовским эпосом, упоминание в стихотворении Сырдона ни о чем не говорит человеку, не знающему героев Нартиады. Тем не менее, маститые переводчики не стали искать адекватной замены Сырдону, очевидно, предполагая, что любознательный читатель при желании сможет узнать о том, кто назван в стихотворении Коста Хетагурова» :

Перевод А. Ахматовой

Пред бедными гордый

И замкнутый он,

С соседями грубый,

А дома – Сырдон.

Другой перевод А. Ахматовой

И горд, и надменен

Пред бедными он;

С соседями груб он,

А дома – Сырдон.

Перевод Л. Озерова

Он высокомерен

Всегда с батраком.

Сырдоном и зверем

Входил он в свой дом.

В переводе Е. Благининой, полностью отказавшейся от поиска подходящего эквивалента в славянской мифологической традиции, употребляется русское разговорное слово сумасброд:

Старик этот злою

Гордыней живет.

В ауле он зверь,

А в семье – сумасброд.

Венгерский переводчик оставил в стороне проблему адекватного перевода фразеологической единицы: A lányom nem adom – szólt fennhéjázón, т.е. «Свою дочь не даю – сказал он высокомерно» .

Коста, к тому же, использует этимологическую игру слов, так как личное имя Сырдон произведено от имени существительного сырд, обозначающего «зверь»; подобная игра слов, основанная на словообразовательном соотношении исходного и производного слов, не поддается переводу на другой язык.

Здесь, однако, напрашивается более существенный вопрос о передаче личного имени Сырдон. Оставлять его как в оригинале нет смысла, так как средний итальянский читатель вряд ли знаком с нартовским эпосом, и, следовательно, не сможет понять ясный намек на сугубо отрицательные качества отца невесты. На наш взгляд, чтобы обеспечить пассажу присущие ему яркость и выразительность, необходимо заменить нартовкого героя более близкой к западной культуре фигурой из античной мифологии. Элегантным выходом из переводческого тупика могло бы стать функциональное отождествление

Сырдона с трехголовым псом Цербером, вызывающим подобную отрицательную ассоциацию.

На данном этапе поиск лексически и стилистически подходящего эквивалента выходит за рамки нашей более скромной, но, тем не менее, важной задачи: сделать текст «Осетинской лиры» доступным западному читателю, не владеющему русским языком. Несмотря на непреодолимые трудности, с которыми мы постоянно сталкивались при чтении и анализе текстов, нами было принято смелое решение озвучить некоторые предварительные выводы, вытекающие из совместной работы последних лет. Сначала мы представим первоначальный проект полного перевода «Осетинской лиры» на немецкий язык, затем перейдем к изложению нового варианта издания и в заключении сделаем некоторые выводы обобщающего характера.

Первоначальный проект

Материал подан в трехстрочном виде. В верхней строке стоит осетинский текст в современной орфографии; в средней строке, более мелким шрифтом, применяется латинская транслитерация из кириллического алфавита, причем текст разбивается на морфологические единицы, снабженные, в третьей и последней строке, поморфемной лексической и грамматической аннотацией; принципы глоссирования и сокращения в основном следуют лейпцигской системе правил :

Скъолайы лæппу – Der Schüler

Der Schüler

Wessen Sohn bist du?

Jeden Tag bin ich dort.

(die Buchstaben) A-B,

Oft schreibe ich

(die Buchstaben) B-V,

При переводе на немецкий язык мы сравнивали полученный текст с русским и русско-немецким переводами, взятыми из словарей В.И. Абаева (1958, 1973, 1979, 1989) и В.Ф. Миллера (1927, 1929, 1934). В них довольно часто приводятся отдельные выражения или даже целые пассажи из «Осетинской лиры». Мы нередко обращались к этим дословным переводам с целью проверить и, по необходимости, уточнить или исправить свой перевод. Иногда мы обнаруживали неточности в переводе, имеющемся в словаре Миллера:

(Стихотворение «Ныфс», цит. по: .)

Немецкий рабочий перевод: Selten entspricht der Sohn dem Wunsch seines Vaters; wer in seiner Jugend Fehler begeht, (der) ist (als Erwachsener) nicht schlecht.

Ошибочный перевод Миллера: плохой не бывает ошибающимся в юности / der Schlechte irrt nicht in seiner Jugend (s.v. рæдīін – см.: .

Правильный перевод Абаева: «кто ошибается в молодости, не бывает плохим (в зрелом возрасте)» (s.v. rædyjyn – см.: ).

Подобные случаи в словаре Миллера подтверждают в определенной степени правильность жесткой критики Абаева в отношении редакторской работы А.А. Фреймана: «Отмеченные В.И. Абаевым недостатки в двух изданных томах «Осетинско-русско-немецкого словаря» заслуживают внимания, однако приговор, вынесенный рецензентом, представляется слишком резким» 5 .

Новый вариант перевода

Важным событием в деле изучения «Осетинской лиры» явилось недавно вышедшее издание Т.А. Гуриева, в котором предлагается английский перевод нескольких стихотворений из сборника Коста, выделяющийся своей близостью к осетинскому подлиннику . Как подсказывает уже само название книги, дословный (интерлинеарный) перевод, по замыслу автора, служит удобным средством интерпретации каждого отдельного слова осетинского подлинника; поэтому мы решили воспользоваться этим счастливым случаем, легко изменив собственную издательскую концепцию.

Согласно новой издательской концепции, в левом столбце помещен осетинский текст (в современном кириллическом алфавите), в правом – английский перевод, строка в строку, по изданию Гуриева; внизу дается перевод на итальянский язык, который никак не претендует на поэтическое достоинство. В самом конце еще раз предлагается осетинский текст, но уже в латинской транслитерации, с англоязычной подстрочной глоссой, которая в основном лексически совпадает с английским переводом Гуриева. Таким образом, текст может восприниматься разными пользователями на разных уровнях и с разными целями:

Ныстуан
Ныббар мын, кæд-иу дæм мæ зарæг,
Кæуæгау фæкæса, мийаг,–
Кæй зæрдæ нæ агуры хъарæг,
Уый зарæд йæхи фæндиаг!..
Æз дзыллæйæ къаддæр куы дарин,
Куы бафидин искуы мæ хæс,
Уæд афтæ æнкъардæй нæ зарин,
Нæ хъуысид мæ кæуын хъæлæс...

Request
Forgive me if my song
Sounds (will sound) like a dirge.
Whose heart doesn’t want weeping
May sing to his heart’s content.
Where my duties less to the people,
Were I able to pay my debt, –
Then I’d not sing so sadly,
My tearful voice wouldn’t be heard...

Testamento
Perdonami, se il mio canto
ti pare, forse, un lamento, –
chi nel cuore non cerca il pianto
canti pure a suo piacimento!
Se dovessi meno alla (mia) gente,
se mai potessi il mio debito pagare,
non si udrebbe la mia voce gemente,
(e) le mie note non suonerebbero
amare...

Выводы

Итак, наша главная цель – предоставить возможность итальянской публике и всем тем, кто интересуется осетинской культурой и языком, ближе и подробнее ознакомиться с шедевром мировой литературы, поэтической энциклопедией жизни осетинского народа , сокровищем древней народной традиции, каким и является «Осетинская лира» Коста.

Дословный перевод на английский и итальянский языки позволяет глубже проникнуть в особенности текста, тогда как подстрочная глосса может использоваться для лингвистического анализа или даже в дидактических целях.

Здесь стоит подчеркнуть еще раз двоякую роль русского языка: он, с одной стороны, выполняет функцию ключа-паспарту, с помощью которого открывается огромное культурное пространство, обычно ускользающее из поля зрения специалистов по русской культуре, не очень заинтересованных, как правило, в изучении «периферийных» явлений; с другой стороны, именно из-за своей посреднической роли русский язык становится препятствием для прямого и непосредственного восприятия других культур и языков, отражающихся более или менее четко именно в русском зеркале.

Итальянский перевод, как мы надеемся, восполнит такой пробел, освобождая, так сказать, восприятие осетинской культуры от благотворного, но одновременно ограничительного влияния русского языка.

Когда мы начинали читать и переводить «Осетинскую лиру», мы преследовали цель заниматься изучением грамматики осетинского языка на примере конкретных и представительных текстов. В ходе работы мы все больше и больше осознавали узкие рамки первоначального замысла, который теперь необходимо уже расширять и обогащать в плане культурного пространства, с добавлением вводных заметок о возникновении и содержании каждого стихотворения. На данный момент наш вклад в изучение творчества великого осетинского поэта слишком скромен и ограничен; мы еще далеки от выполнения главных задач, поставленных Дзаховым :

а) точная передача смысла;
б) передача образной системы национального своеобразия стихов Коста;
в) точное нахождение соответствий идиоматическим выражениям, идиоматической фразеологии;
г) передача звукописи стихов Коста;
д) соблюдении эквиритмии, эквилинеарности и строфики «Осетинской лиры».

Тем не менее, мы питаем надежду, что наш замысел будет дальше развиваться и постоянно совершенствоваться, «иу абонæй иннæ абонмæ». Это, вероятно, дело необозримого будущего.

1. В сталинское время, когда упорно создавалась или развивалась культура осетинского и других народов бывшей царской империи, национальная по форме и социалистическая по содержанию, постоянно подчеркивалась «идейная и художественная связь Коста Хетагурова с лучшими представителями русского народа» (из выступления А.А. Фадеева на юбилейных торжествах 1939 г., посвященных 80-летию со дня рождения поэта (цит. по: ; см. также: ).
2. Краткий обзор о переводчиках Коста Хетагурова предлагает М.Л. Чибирова .
3. На существование разных вариантов ахматовского перевода впервые указывала (; по поводу переводческой деятельности А. Ахматовой по отношению к стихотворению «Чи дæ» см. также: ). Пользуюсь случаем выразить свою искреннюю благодарность Ф. Найфоновой, оказавшей мне огромную, бесценную и бескорыстную помощь в организации моей первой и незабываемой поездки во Владикавказ в 2006 г. (В.Т.)
4. Нельзя при этом забывать о важности изучения авторского варианта (рукописного автографа), свободного от редакторских правок, как убедительно показал А.А. Туаллагов при анализе стихотворения «Салам» .
5. Любопытно, что в осетиноведении до сих пор не обращалось должного внимания ни на реплику А.А. Фреймана, ни на еще более острый ответ самого же В.И. Абаева спустя несколько лет . Попытка интерпретировать резкую критику Абаева в адрес Фреймана в рамках эпистемологического дискурса советской науки тридцатых годов, когда велась ожесточенная борьба между приверженцами марризма и представителями традиционной школы сравнительного языкознания, предпринята одним из авторов (см.: ).

__________________________________________

1. Джусойты Н. Коста Хетагуров // Коста Хетагуров. Стихотворения и поэмы. Вступительная статья, составление, подготовка текста и примечания Н. Джусойты. Л., 1976. С. 5-48.
2. Епхиев Т. О творчестве Коста Хетагурова (Предисловие к изданию) // К. Хетагуров. Собр. соч. в 3-х томах. М., 1951. Т. I. Ирон фæндыр / Осетинская лира. С. 5-58.
3. Салагаева З.М. Коста Хетагуров и осетинское народное творчество. Орджоникидзе, 1959.
4. Дзахов И.М. О переводах «Осетинской лиры» Коста. Владикавказ, 1996.
5. Абаев В.И. Осетинский народный поэт Коста Хетагуров // Избранные труды. Владикавказ, 1990. Т. I. Религия, фольклор, литература. С. 542-551.
6. Хадарцева А. Творческая история «Осетинской лиры». Орджоникидзе, 1955.
7. Дзасохов Г. Коста Хетагуров. Критико-биографический очерк. Стихотворения. Письма и воспоминания. Документы к биографии. Портреты. Ростов-на-Дону, 1909.
8. Хетагуров К.Л. Собр. соч. в пяти томах. М., 1959. Т. I. Ирон фæндыр / Осетинская лира.
9. Christensen A. Textes ossètes, recueillis par Arthur Christensen avec un vocabulaire. København, 1921.
10. Темирболатова А.И. Проблемы языковой политики и языкового строительства на Северном Кавказе (на материале рукописей архивного фонда Р-1260 Государственного архива Ставропольского края – «Северо-Кавказский горский историко-лингвистический научно-исследовательский институт имени С.М. Кирова» (1926-1937). Ставрополь, 2012.
11. Сабаев С.Б. К.Л. Хетагуров и русская литература. Орджоникидзе, 1989.
12. Коста Хетагуров: [сайт]. . URL: http://hetagurov.ru/po_kosta/perevody/if/ir_mag/ (дата обращения: 13.07.2013).
13. Каргинова-Кайтукова С.Н. Судьба горянки в поэмах «Плачущая скала», «Перед судом», «Фатима» // Вестник Владикавказского научного центра. 2009. Вып. 9, 5. С. 54-59.
14. Чибирова М.Л. К истории художественного перевода в осетинском литературоведении // Вопросы литературы и фольклора: Сборник научных статей. Владикавказ, 2010. Вып. IV. С. 158-175.
15. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. М.-Л., 1958. Т. I.
16. Найфонова Ф. Анна Ахматова – переводы из осетинской поэзии [электронный ресурс]. URL: http://byloe.h1.ru/anna_ahmatova.shtml (дата обращения: 10.07.2013).
17. Tomelleri V.S. Anna Achmatova e K’osta Chetagurov. La genesi del testo poetico. 2014. (in print)
18. Хетæгкаты Къоста. Уацмысты æххæст æмбырдгонд фондз томæй. Дзæуджыхъæу, 1999. Фыццаг том.
19. Осетинская литература. М., 1952.
20. Ахматова А. Собрание сочинений. М., 2005. Т. 8. Переводы. 1950-1960-е годы.
21. Хетагуров К.Л. Избранные стихи. М., 1939.
22. Бигулаева И.С. Пора Джиоев – первый цензор сборника Коста Хетагурова «Ирон фæндыр». Владикавказ, 1999.
23. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х томах / Пер. с немецкого и дополнения чл.-корр. АН СССР О.Н. Трубачева. Москва, 1987. Т. IV.
24. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. Л., 1989. Т. IV.
25. Khodarkovsky M. Of Christianity, enlightenment, and colonialism: Russia in the North Caucasus // The journal of modern history. 1999. Vol. 71, 2. P. 394-430.
26. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. Л., 1979. Т. III.
27. Абаев В.И. Нартовский эпос осетин // Избранные труды. Владикавказ, 1990. Т. I. Религия, фольклор, литература. С. 142-242.
28. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М., 1976.
29. Абисалова Р.Н. Аллюзии Нартовского эпоса в творчестве Коста Хетагурова // Материалы Международной юбилейной научной конференции «Россия и Кавказ», посвященной 235-летию присоединения Осетии к России, 150-летию со дня рождения К.Л. Хетагурова, 225-летию основания г. Владикавказ (Владикавказ, 6-7 октября 2009 г.). Владикавказ, 2010. С. 140-147.
30. Туаллагов А.А. Всеволод Федорович Миллер и осетиноведение. Владикавказ, 2010.
31. Миллер В.Ф. Осетинско-русско-немецкий словарь / Под ред. и с доп. А.А. Фреймана. Л., 1929. Т. II.
32. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. Л., 1973. Т. II.
33. Абаев В.И. Отзыв о словаре Миллера 1927 и 1929 // Язык и мышление. 1934. Вып. 2. С 169-173.
34. Гуриев Т.А. Из истории осетинского языкознания // Проблемы осетинского языкознания / Ирон æвзагзонынады фарстатæ. Орджоникидзе, 1987. Вып. 2. С. 3-22.
35. Фрейман А.А. Об осетинском словаре // Известия Академии Наук СССР. Отделение общественных наук. Вып. 3. С. 297-304.
36. Абаев В.И. Отзыв о словаре Миллера 1934 // Известия Юго-Осетинского института языка, литературы и истории. 1941. Вып. 4. С. 246-261.
37. Tomelleri V.S. V.I. Abaev contro A.A. Frejman. Un paragrafo di storia della linguistica sovietica fra lessicografia osseta e ideologia // Rivista italiana di linguistica e dialettologia. 2013. Vol. 15. (in print).
38. Guriev T.A. Kosta. Selected poems, interlinear translations by T.A. Guriev. Vladikavkaz, 2009.