За накрытым столом сидят мужчины и женщины, идет пир. Один из гостей вспоминает про своего друга веселого Джексона. Своими шутками и остротами он смешил народ. Его веселье могло оживить любое застолье, разогнать мрак, в котором оказался город из-за свирепствующей чумы. После смерти Джексона его место за столом так никто и не занял. Юноша предлагает выпить вина в память о нем. Председателю пира Вальсингаму кажется, что уместнее будет пить молча, и гости пьют вино в тишине. Председатель просит молодую женщину Мэри исполнить грустную песню о ее родной стране Шотландии. А после этой песни он намерен продолжить веселиться. Звучит песня шотландки Мери. В ней она поет о своем родном крае, который процветал, богатства его увеличивались до тех пор, пока беда не обрушилась на него. Веселый и трудолюбивый край стал местом, где живет смерть и печаль. В ее песне говорится о том, как влюбленная девушка просит своего возлюбленного не прикасаться к ней и покинуть родное селение, пока чума не уйдет от них. Из ее уст звучит клятва никогда не оставлять любимого, даже после смерти.

Председатель благодарен Мэри за исполнение жалобной песни. Он догадывается, что когда-то в ее краю тоже гостила чума, которая уничтожает все живое сейчас на его земле. Мэри погружается в воспоминания. Она вспоминает мать и отца, которые любили ее песни. Вдруг слова дерзкой и язвительной Луизы перебивают размышления Мери. Луиза убеждена, что мода на такие песни уже прошла, и они нравятся только простодушным людям, которых могут растрогать женские слезы. Из уст Луизы вырывается крик о том, что она ненавидит желтизну, покрывающую эти шотландские волосы. Председатель прекращает спор, обращая внимание собравшихся на звук приближающихся колес. Оказывается, что этот стук принадлежит телеге, нагруженной трупами. Это зрелище плохо действует на Луизу. Она падает в обморок, а Мэри приводит ее в сознание. По мнению председателя, обморок Луизы - это доказательство того, что нежность сильнее жестокости. Придя в себя, Луиза объясняет причину произошедшего. Она «видела» черного белоглазого демона, звавшего ее в телегу, наполненную мертвыми телами. Луизе непонятно, сон это был или явь.

Луизу успокаивают, потому что черной телеге разрешено ездить по всему городу. Теперь просят спеть и председателя, чтобы прекратить споры и разогнать тоску. Его просят исполнить веселую песню. Но председатель исполняет гимн чуме. Он восхваляет чуму за то, что она полна неведомого упоения. Человеку, стоящему на пороге жизни и смерти, она дарит это упоение. Он считает, что повезло человеку, способному испытать это чувство, и оно может стать залогом бессмертия. Во время пения Вальсингама появляется священник. В адрес собравшихся от него звучат слова упреков. Устроенный пир он называет безбожным. Тишина похорон нарушена их восторгами. Пирующим смешны его слова. Он просит о прекращении чудовищного пира, если они хотят встретиться с душами любимых людей на небесах после смерти. Священник просит их отправиться по домам. Он напоминает Вальсингаму, что прошло всего лишь три недели, как умерла его мать, и как он горевал после ее смерти. Священник уверен, что она глядит с небес на своего сына и плачет. Священник просит Вальсингама идти за ним, но тот непреклонен. Он отказывается идти домой, боясь страшных воспоминаний и опустевшего родного дома. Он тоскует по умершей жене, присутствующая женщина предполагает, что он сошел с ума. Долгие уговоры священника не действуют на Вальсингама, и он остается пировать.

В центре улицы стоит стол, за ним гуляют несколько граждан. Молодой мужчина обращается к начальнику этого стола и начинает разговор о товарище, некоем Джексоне, шутки которого умиляли всех граждан. Джексон нагоняет на город сильнейшую болезнь. Он умер, кресло, принадлежащее ему, стоит за столом пустое, и глава желает всем предложить напиться в его честь. Все соглашаются, но понимают, что напиться необходимо в полной тишине, и все тихо пьют в честь об умершем. Глава застолья говорит юной особе Мери чтобы она пропела спокойную и тихую песню о её стране, а потом они вновь хотят повеселиться.

Девушка из песни хочет что бы милый не трогал Дженни и просит её уйти из села, до той поры пока болезнь не покинет эти края, и обещает не оставлять любимого даже в том случае, если он окажется на том свете. Глава стола сильно благодарит юную даму за прекрасную песню и думает, что некоторое время назад в её краях была такая же болезнь, как и эта. Мери настигают воспоминания, о том, как она пела в доме у родни, и о том, что им нравилось ее слушать...

Неожиданно в эту беседу попадает Луиза, и говорит, что подобные мелодии уже не модные. Луизе не нравится желтый отблеск в волосах. Глава пира призывает гуляющих задуматься о шуме колес. Телега уже близко, она нагружена мертвыми людьми, ей управляет чернокожий мужчина. При таком зрелище девушке стало плохо. Глава говорит Мери брызнуть ей водички на лицо и приводит её в сознание. Как сообщил глава стола, девушка смогла доказать о том, что жестокий гораздо слабее нежного.

Милая Луиза рассказывает Мери, что она увидела черного с белыми глазами монстра, он позвал её в его ужасную телегу, где лежат умершие и лепечут странной речью. Луиза в недоумении и не понимает, спала она или нет. Мужчина говорит девушке, что эта тележка может ездить везде, и убеждает Вальсингама пропеть песню, самое славное не скучную, и глава начинает петь про чуму. В этой песне он восхваляет чуму и объясняет, что надо иметь смелость гордо противостоять чуме, глядя ей прямо в глаза и о том, что это счастье ощутить данное наслаждение.

В то время как Вальсингам поет, старый священник входит в помещение. Священник пытается объяснить, что этот пир во время чумы - кощунство, и они надругались над смертью соплеменников. Граждане начинают смеяться над священником, но он настаивает прекратить этот праздник, во избежание, того что они никогда не повстречаются со своими близкими после смерти, и просит гуляющих разойтись по домам. Глава сообщает, что они ни в коем разе не покинут стол, так как их дома наполнены печалью и унынием, а в их возрасте принято всему радоваться. Священнослужитель говорит Вальсингаму, что совсем недавно он был опечален, так как хоронил родную мать, и говорит, что его мать страдает на небесах из-за его гулянья.

Он говорит идти за ним, но молодой человек отказывает ему. Почти все граждане, которые находятся на пире, поддерживают юного мужчину, но священнослужитель заклинает всех священным духом девы Матильды. Данный святой дух заставляет главу стола прийти в духовное смятение, но Вальсингам объяснил, что он уже никогда не встретится с матерью потому, что его падший дух уже никогда не попадет к богу под крыло. Некая женщина начинает понимать, что Вальсингам бредит о покойной жене. Священнослужитель долго уговаривает его уйти, но так и не смог его никак уговорить покинуть праздный стол. Священник призывает Святых и незамедлительно удаляется, "пир во время чумы" продолжается. А Вальсингам продолжает глубоко задумываться...

В чумном городе на улице за накрытым столом пирует молодёжь. Молодой человек предлагает помянуть весельчака Джаксона, чьи смешные шутки оживляли беседу и разгоняли мрак заразы, но нынче он ушёл в холодные подземные жилища первым из всей компании. Председатель Вальсингам призывает выпить молча, хотя молодой человек хотел бы выпить с весёлым звоном рюмок, как будто друг их жив.

Председатель просит Мери спеть унылую песню её родины Шотландии, чтобы потом снова предаться веселью. Мери поёт о том, что до чумы её страна процветала, были полны церкви, школы, на полях кипела работа. Ныне же повсюду тихо и пустынно, только на кладбище слышны стенания живых. В песне Мери обращается к возлюбленному Эдмонду с просьбой не приближаться после её смерти к телу и уйти из селенья, пока не минует зараза, а потом посетить её могилу. Сама же Мери обещает душой быть с возлюбленным вечно.

Председатель благодарит задумчивую Мери: «Нет, ничто так не печалит нас среди веселий, как томный, сердцем повторённый звук!» Луиза не разделяет общего восхищения слезливой песней Мери. В это время мимо проезжает телега, наполненная мёртвыми телами, которой управляет негр. Луизе становится дурно, Мери бросает ей в лицо воды. Председатель поражён тем, что Луиза кажется мужественной, но на самом деле в её душе живёт страх.

Луиза приходит в чувство и рассказывает о своём видении чёрного белоглазого демона, который звал её в свою телегу с мёртвыми, а мёртвые «лепетали ужасную, неведомую речь». Молодой человек старается подбодрить Луизу: вся их улица стала убежищем от смерти, приютом пиров, но телега может проезжать повсюду. Молодой человек просит Председателя спеть песню не грустную, а «буйную вакхическую».

Председатель такой песни не знает, но поёт гимн чуме, сочинённый им этой ночью. В гимне чума сравнивается с зимой. Зиме можно противостоять с помощью каминов и жара пиров, а чем противостоять чуме, которая стучит в окно могильною лопатой? Председатель считает, что против чумы годятся те же средства: нужно пировать, восславляя её царствие. Человека притягивает всё смертоносное: бой, мрачная бездна, разъярённый океан, смертоносная пустыня и чума. Нужно славить её за то, что она дарит живущим наслаждение от ощущения бессмертия, и веселиться.

К пирующим обращается Священник и упрекает их в безбожии, в том, что они своими восторгами смущают тишину гробов и потрясают землю над мёртвыми, похороненными в общей яме, оплаканными молящимися стариками и жёнами. Смех пирующих напоминает Священнику бесов, терзающих погибший дух безбожника. Священник заклинает молодых людей кровью Спасителя прервать чудовищный пир и разойтись по домам. Председатель возражает, что их дома печальны и пусты, а «юность любит радость».

Священник зовёт Вальсингама с собой и напоминает ему, что три недели назад он рыдал у гроба матери, которая теперь плачет на небесах, глядя на сына. Вальсингам возражает, что на такой безбожный поступок его толкает отчаянье, страшное воспоминание, осознание своего беззакония, страшная пустота дома, память о ласках любимой жены. Председатель проклинает каждого, кто пойдёт со Священником.

Священник прибегает к последнему средству и напоминает Вальсингаму имя любимой умершей жены Матильды. Вальсингам призывает не тревожить имя той, от кого он хотел бы скрыть свою нынешнюю жизнь; он не надеется попасть на небеса и увидеться с женой. Когда Председатель вновь умоляет святого отца его оставить, Священник благословляет его и просит прощения, уходя. Пир продолжается, а Председатель глубоко задумывается.

• «Пир во время чумы», анализ пьесы Пушкина
• «Капитанская дочка», краткое содержание по главам повести Пушкина
• «Погасло дневное светило», анализ стихотворения Пушкина
• «Я помню чудное мгновенье…», анализ стихотворения Пушкина

Александр Сергеевич Пушкин

«Пир во время чумы»

На улице стоит накрытый стол, за которым пируют несколько молодых мужчин и женщин. Один из пирующих, молодой человек, обращаясь к председателю пира, напоминает об их общем друге, весёлом Джексоне, чьи шутки и остроты забавляли всех, оживляли застолье и разгоняли мрак, который теперь насылает на город свирепая чума. Джексон мёртв, его кресло за столом пусто, и молодой человек предлагает выпить в его память. Председатель соглашается, но считает, что выпить надо в молчании, и все молча выпивают в память о Джексоне.

Председатель пира обращается к молодой женщине по имени Мери и просит её спеть унылую и протяжную песню её родной Шотландии, чтобы потом вновь обратиться к веселью. Мери поёт о родной стороне, которая процветала в довольстве, пока на неё не обрушилось несчастье и сторона веселья и труда превратилась в край смерти и печали. Героиня песни просит своего милого не прикасаться к своей Дженни и уйти из родимого селения до той поры, пока не минет зараза, и клянётся не оставить своего возлюбленного Эдмонда даже на небесах.

Председатель благодарит Мери за жалобную песню и предполагает, что когда-то её края посетила такая же чума, как та, что сейчас косит все живое здесь. Мери вспоминает, как пела она в хижине своих родителей, как они любили слушать свою дочь… Но внезапно в разговор врывается язвительная и дерзкая Луиза со словами, что сейчас подобные песни не в моде, хотя ещё есть простые души, готовые таять от женских слез и слепо верить им. Луиза кричит, что ей ненавистна желтизна этих шотландских волос. В спор вмешивается председатель, он призывает пирующих прислушаться к стуку колёс. Приближается телега, нагруженная трупами. Телегой правит негр. При виде этого зрелища Луизе становится дурно, и председатель просит Мери плеснуть ей воды в лицо, чтобы привести её в чувство. Своим обмороком, уверяет председатель, Луиза доказала, что «нежного слабей жестокий». Мери успокаивает Луизу, и Луиза, постепенно приходя в себя, рассказывает, что ей привиделся чёрный и белоглазый демон, который звал её к себе, в свою страшную тележку, где лежали мертвецы и лепетали свою «ужасную, неведомую речь». Луиза не знает, во сне то было или наяву.

Молодой человек объясняет Луизе, что чёрная телега вправе разъезжать повсюду, и просит Вальсингама для прекращения споров и «следствий женских обмороков» спеть песню, но не грустную шотландскую, «а буйную, вакхическую песнь», и председатель вместо вакхической песни поёт мрачно-вдохновенный гимн в честь чумы. В этом гимне звучит хвала чуме, могущей даровать неведомое упоение, которое сильный духом человек в состоянии ощутить перед лицом грозящей гибели, и это наслаждение в бою — «бессмертья, может быть, залог!». Счастлив тот, поёт председатель, кому дано ощутить это наслаждение.

Пока Вальсингам поёт, входит старый священник. Он упрекает пирующих за их кощунственный пир, называя их безбожниками, священник считает, что своим пиршеством они совершают надругательство над «ужасом священных похорон», а своими восторгами «смущают тишину гробов». Пирующие смеются над мрачными словами священника, а он заклинает их Кровью Спасителя прекратить чудовищный пир, если они желают встретить на небесах души усопших любимых, и разойтись по домам. Председатель возражает священнику, что дома у них печальны, а юность любит радость. Священник укоряет Вальсингама и напоминает ему, как всего три недели назад тот на коленях обнимал труп матери «и с воплем бился над её могилой». Он уверяет, что сейчас бедная женщина плачет на небесах, глядя на пирующего сына. Он приказывает Вальсингаму следовать за собой, но Вальсингам отказывается сделать это, так как его удерживает здесь отчаяние и страшное воспоминанье, а также сознание собственного беззакония, его удерживает здесь ужас мёртвой пустоты родного дома, даже тень матери не в силах увести его отсюда, и он просит священника удалиться. Многие восхищаются смелой отповедью Вальсингама священнику, который заклинает нечестивого чистым духом Матильды. Имя это приводит председателя в душевное смятение, он говорит, что видит её там, куда его падший дух уже не достигнет. Какая-то женщина замечает, что Вальсингам сошёл с ума и «бредит о жене похороненной». Священник уговаривает Вальсингама уйти, но Вальсингам Божьим именем умоляет священника оставить его и удалиться. Призвав Святое Имя, священник уходит, пир продолжается, но Вальсингам «остаётся в глубокой задумчивости».

За накрытым столом пируют несколько женщин и мужчин. Молодой мужчина обращается к главному пира, напоминая об их общем друге, шутки, которого забавляли всех, разгоняя мрак, что посылает на город свирепствующая чума. Главный соглашается и предлагает выпить молча, в память о друге. Он также просит Мери спеть унылую и протяжную песню о родной Шотландии. Молодая женщина поёт о земле, которая процветала, о трогательной любви, пока на неё не обрушилось несчастье. Мери вспоминает, как пела дома у своих родителей и с каким восторгом он слушали её пение. Где-то послышался скрип колёс.

Приближается телега, нагруженная телами, а управляет нею черный человек. При виде такого неприятного зрелища, Луизе становится очень плохо. Мери, плеснув в лицо Лизе водой, приводит её в чувство. Лиза объясняет, что ей показался чёрный и белоглазый демон, который звал к себе в страшную телегу. Потом она ничего не помнит. Молодой человек просит спеть Главного.

Главный поёт мрачно-вдохновенный гимн в честь чумы, восхваляя её и ощущая в себе неведомое упоение и наслаждение, почувствовав себя бессмертным. Входит священник, который упрекает пирующих. Он говорит, что они кощунствуют, распевая песни. Он просит их прекратить чудовищный пир и разойтись по домам мирно. Он называет их безбожниками, а они смеются над ним и над его словами. Главный говорит, что дома у них печально, а юность любит пышную радость. Священник напоминает ему и укоряет его в том, как три недели назад он со слезами обнимал тело, умершей матери своей от чумы. Теперь же мать плачет и смотрит с небес на пирующего сына.

Главный говорит, что его удерживает здесь отчаяние и страшное воспоминание о прошлом, сознание собственного беззакония, а также удерживает ужас мёртвой пустоты родного дома и тень матери, которая не может увести его. Со слезами он просит священника уйти. Кто-то среди присутствующих замечает, что Главный сошёл с ума и просто бредит. Главный Божьим именем умоляет священника покинуть его. Он остаётся в печальной и глубокой задумчивости.

На улице стоит накрытый стол, за которым пируют несколько молодых мужчин и женщин. Один из пирующих, молодой человек, обращаясь к председателю пира, напоминает об их общем друге, веселом Джексоне, чьи шутки и остроты забавляли всех, оживляли застолье и разгоняли мрак, который теперь насылает на город свирепая чума. Джексон мертв, его кресло за столом пусто, и молодой человек предлагает выпить в его память. Председатель соглашается, но считает, что выпить надо в молчании, и все молча выпивают в память о Джексоне.

Председатель пира обращается к молодой женщине по имени Мери и просит ее спеть унылую и протяжную песню ее родной Шотландии, чтобы потом вновь обратиться к веселью. Мери поет о родной стороне, которая процветала в довольстве, пока на нее не обрушилось несчастье и сторона веселья и труда превратилась в край смерти и печали. Героиня песни просит своего милого не прикасаться к своей Дженни и уйти из родимого селения до той поры, пока не минет зараза, и клянется не оставить своего возлюбленного Эдмонда даже на небесах.

Председатель благодарит Мери за жалобную песню и предполагает, что когда-то ее края посетила такая же чума, как та, что сейчас косит все живое здесь. Мери вспоминает, как пела она в хижине своих родителей, как они любили слушать свою дочь… Но внезапно в разговор врывается язвительная и дерзкая Луиза со словами, что сейчас подобные песни не в моде, хотя еще есть простые души, готовые таять от женских слез и слепо верить им. Луиза кричит, что ей ненавистна желтизна этих шотландских волос. В спор вмешивается председатель, он призывает пирующих прислушаться к стуку колес. Приближается телега, нагруженная трупами. Телегой правит негр. При виде этого зрелища Луизе становится дурно, и председатель просит Мери плеснуть ей воды в лицо, чтобы привести ее в чувство. Своим обмороком, уверяет председатель, Луиза доказала, что «нежного слабей жестокий». Мери успокаивает Луизу, и Луиза, постепенно приходя в себя, рассказывает, что ей привиделся черный и белоглазый демон, который звал ее к себе, в свою страшную тележку, где лежали мертвецы и лепетали свою «ужасную, неведомую речь». Луиза не знает, во сне то было или наяву.

Молодой человек объясняет Луизе, что черная телега вправе разъезжать повсюду, и просит Вальсингама для прекращения споров и «следствий женских обмороков» спеть песню, но не грустную шотландскую, «а буйную, вакхическую песнь», и председатель вместо вакхической песни поет мрачно-вдохновенный гимн в честь чумы. В этом гимне звучит хвала чуме, могущей даровать неведомое упоение, которое сильный духом человек в состоянии ощутить перед лицом грозящей гибели, и это наслаждение в бою - «бессмертья, может быть, залог!». Счастлив тот, поет председатель, кому дано ощутить это наслаждение.

Пока Вальсингам поет, входит старый священник. Он упрекает пирующих за их кощунственный пир, называя их безбожниками, священник считает, что своим пиршеством они совершают надругательство над «ужасом священных похорон», а своими восторгами «смущают тишину гробов». Пирующие смеются над мрачными словами священника, а он заклинает их Кровью Спасителя прекратить чудовищный пир, если они желают встретить на небесах души усопших любимых, и разойтись по домам. Председатель возражает священнику, что дома у них печальны, а юность любит радость. Священник укоряет Вальсингама и напоминает ему, как всего три недели назад тот на коленях обнимал труп матери «и с воплем бился над ее могилой». Он уверяет, что сейчас бедная женщина плачет на небесах, глядя на пирующего сына. Он приказывает Вальсингаму следовать за собой, но Вальсингам отказывается сделать это, так как его удерживает здесь отчаяние и страшное воспоминанье, а также сознание собственного беззакония, его удерживает здесь ужас мертвой пустоты родного дома, даже тень матери не в силах увести его отсюда, и он просит священника удалиться. Многие восхищаются смелой отповедью Вальсингама священнику, который заклинает нечестивого чистым духом Матильды. Имя это приводит председателя в душевное смятение, он говорит, что видит ее там, куда его падший дух уже не достигнет. Какая-то женщина замечает, что Вальсингам сошел с ума и «бредит о жене похороненной». Священник уговаривает Вальсингама уйти, но Вальсингам Божьим именем умоляет священника оставить его и удалиться. Призвав Святое Имя, священник уходит, пир продолжается, но Вальсингам «остается в глубокой задумчивости».

Вы прочитали краткое содержание трагедии Пир во время чумы. Предлагаем вам также посетить раздел Краткие содержания , чтобы ознакомиться с изложениями других популярных писателей.

Обращаем ваше внимание, что краткое содержание трагедии Пир во время чумы не отражает полной картины событий и характеристику персонажей. Рекомендуем вам к прочтению полную версию трагедии.