Петр первый. Стилистические функции историзмов и архаизмов

А уж оттуда мало кто возвращался. Там людей приковывали к наковальням, к литейным печам. Строптивых пересекали лозами.

Бежать некуда, - конные казаки с арканами оберегали все дороги и лесные тропы. А тех, кто пытался бунтовать, бросали в глубокие рудники, топили в прудах.

После рождества начался новый набор в войско. По всем городам царские вербовщики набирали плотников, каменщиков, землекопов. От Москвы до Новгорода в извозную повинность переписывали поголовно.

Что же ты Катерину-то не показываешь?

Робеет, мин херц… Так полюбила меня, привязалась, - глаз ни на кого не поднимает… Прямо хоть женись на ней…

Чего же не женишься?

Ну, как, все-таки…

Меньшиков присел на вощеном полу у камина, отворачивая лицо, мешал горящие поленья. Ветер завывал в трубе, гремел жестяной крышей. Снегом кидало в стекла высокого окна. Колебались огоньки двух восковых свечей на столе. Петр курил, пил вино, салфеткой вытирал красное лицо, мокрые волосы. Он только что вернулся из Тулы - с заводов - и, не заезжая в Преображенские, - прямо к Меньшикову, в баню. Парился часа три. В Алексашкином надушенном белье, в шелковом его кафтане, - без шейного платка - с открытой грудью, - сел, ужинать (велел, чтобы никого в малой столовой не было, даже слуг), расспрашивал про разные пустячные дела, посмеивался. И вдруг спросил про Катерину (с того разговора в карете о ней помянул в первый раз).

Жениться, Петр Алексеевич, с моим худым родишком да на пленной… Не знаю… (Копал кочергой, сыпал искрами.) Сватают мне Арсеньеву Авдотью. Род древний, из Золотой орды… Все-таки - подроет пироги-то мои. Постоянно у меня во дворце иностранцы, - спрашивают первым делом, на ком женат, какой мой титл? Наши-то - толстозадые, великородные - им и рады нашептывать: он-де с улицы взят…

Правильно, - сказал Петр. Вытерся салфеткой. Глаза у него блестели.

Мне бы хоть графа какого получить - титл. - Алексашка бросил кочергу. Загородил огонь медной сеткой, вернулся к столу. - Метель, ужас. Тебе, мин херц, думать нечего - ехать домой.

Я и не собираюсь.

Меньшиков взялся за рюмку, - задрожала в руке. Сидел, не поднимая глаз.

Этот разговор не я начал, а ты его начал, - сказал Петр. - Поди ее позови…

Алексашка побледнел. Сильным движением поднялся. Вышел.

Петр сидел, покачивая ногой. В доме было тихо, только выла метель на больших чердаках. Петр слушал, подняв брови. Нога покачивалась, как заводная. Снова шаги, - быстрые, сердитые. Алексашка, вернувшись, стал в открытой двери, кусал губы:

Сейчас - идет.

У Петра поджались уши, - услышал: в тишине дома, казалось, весело, беспечно летели легкие женские ноги на пристукивающих каблучках.

Входи, не бойся, - Алексашка пропустил в дверь Катерину. Она чуть прищурилась, - из темноты коридора на свет свечей. Будто спрашивая, - взглянула на Алексашку (была ему по плечо, черноволосая, с подвижными бровями), тем же легким шагом, без робости, подошла к Петру, присела низко, взяла, как вещь, его большую руку, лежавшую на столе, поцеловала. Он почувствовал теплоту ее губ и холодок ровных белых зубов. Заложила руки под белый передничек, - остановилась перед креслом Петра. Под ее юбками ноги, так легко принесшие ее сюда, были слегка расставлены. Глядела в глаза ясно, весело.

Садись, Катерина.

Она ответила по-русски - ломано, но таким приятным голосом, - ему сразу стало тепло от камина, уютно от завывания ветра, разжались уши, бросил мотать ногой. Она ответила:

Сяду, спасибо. - Сейчас же присела на кончик стула, все еще держа руки на животе под передником.

Вино пьешь?

Пью, спасибо.

Живешь не плохо в неволе-то?

Не плохо, спасибо…

Алексашка хмуро подошел, налил всем троим вина:

Что заладила одно: спасибо да спасибо. Расскажи чего-нибудь.

Как я буду говорить, - они не простой человек.

Она выпростала руки из-под передничка, взяла рюмку, быстроглазо улыбнулась Петру:

Они сами знают - какой начать разговор…

Петр засмеялся. Давно так по-доброму не смеялся. Начал спрашивать Катерину - откуда она, где жила, как попала «в плен? Отвечая, она глубже уселась на стуле, положила голые локти на скатерть, - блестели ее темные глаза, как шелк блестели ее черные кудри, падающие двумя прядями на легко дышащую грудь. И казалось, - так же легко, как только что здесь по лестницам, она пробежала через все невзгоды своей коротенькой жизни…

Алексашка все доливал в рюмки. Положил еще поленьев в камин. По-полуночному выла вьюга. Петр потянулся, сморщив короткий нос, - поглядел на Катерину:

Ну, что же - спать, что ли? Я пойду… Катюша, возьми свечу, посвети мне…

Угрюмый мужик, Федька Умойся Грязью, со свежим пунцовым клеймом на лбу, раздвинув на высоких козлах босые ноги, скованные цепью, перехватывал длинную рукоять дубовой кувалды, бил с оттяжкой по торцу сваи… Мужик был здоров. Другие, - кто опустил тачку, кто стоял по пояс в воде, задрав бороду, кто сбросил с плеча бревно, - глядели, как свая с каждым ударом уходит в топкий берег.

Вбивали первую сваю для набережного крепления маленького острова Яннисаари, - по-фински - Заячий остров. Три недели тому назад русские войска взяли на аккорд, - верстах в двух выше по Неве, - земляную крепость Ниеншанц. Шведы, оставив невские берега, ушли на Сестру-реку. Шведский флот из боязни мелей темнел парусами за солнечной зыбью вдали залива. Два небольших корабля отважились войти в устье Невы - до острова Хиврисаари, где в лесной засеке скрывалась батарея капитана Васильева, - но их облепили галеры и взяли на абордаж.

Кровавыми усилиями проход из Ладоги в открытое море был открыт. С востока потянулись бесчисленные обозы, толпы рабочих и колодников. (Петр писал Ромодановскому: «…в людях зело нужда есть, вели по всем городам, приказам и ратушам собрать воров, - слать их сюда».) Тысячи рабочих людей, пришедших за тысячи верст, перевозились на плотах и челнах на правый берег Невы, на остров Койбусаари, где на берегу стояли шалаши и землянки, дымили костры, стучали топоры, визжали пилы. Сюда, на край земли, шли и шли рабочие люди без возврата. Перед Койбусаари - на Неве - на болотистом острове Яннисаари, в сбережение дорого добытого устья всех торговых дорог русской земли, - начали строить крепость в шесть бастионов. («…Строить их шести начальникам: первый бастион строит бомбардир Петр Алексеев, второй - Меньшиков, третий - князь Трубецкой, четвертый - князь-папа Зотов…») После закладки, - на большом шумстве в землянке у Петра, при заздравных стаканах и пушечной пальбе, крепость придумано было назвать Питербурх.

Открытое море отсюда было - подать рукой. Ветер. покрывал его веселой зыбью. На западе, за парусами шведских кораблей, стояли высокие морские облака, - будто дымы другого мира. Смотрели на эти нерусские облака, на водные просторы, на страшные пожары вечерней зари лишь дозорные солдаты на пустынном Котлин-острове. Не хватало хлеба. Из разоренной Ингрии, где начиналась чума, не было подвоза. Ели корни и толкли древесную кору. Петр писал князю-кесарю, прося слать еще людей, - «зело здесь болеют, а многие и померли». Шли и шли обозы, рабочие, колодники…

Федька Умойся Грязью, бросая волосы на воспаленный мокрый лоб, бил и бил дубовой кувалдой в сваи…

КНИГА ТРЕТЬЯ

Глава первая

Скучно стало в Москве. В обеденную пору - в июльский зной - одни бездомные собаки бродили по кривым улицам, опустив хвосты, принюхивая всякую дрянь, которую люди выбрасывали за ненадобностью за ворота. Не было прежней толкотни и крика на площадях, когда у иного почтенного человека полы оторвут, зазывая к палаткам, или вывернут карманы, раньше чем он что-нибудь купит на таком вертячем месте Бывало, еще до зари ото всех ело бод, - арбатских, сухаревских и замоскворецких, - везли полные телеги красного, скобяного и кожевенного товара, - горшки, чашки, плошки, кренделя, решета с ягодой и всякие овощи, несли шесты с лаптями, лотки с пирогами, торопясь, становили телеги и палатки на площадях. Опустели стрелецкие слободы, дворы на них позападали, поросли глухой крапивой. Много народу работало теперь на новозаведенных мануфактурах вместе с колодниками и кабальными. Полотно и сукно оттуда шло прямо в Преображенский приказ. Во всех московских кузницах ковали шпаги, копья, стремена и шпоры. Конопляной веревочки нельзя было купить на Москве, - вся конопля взята в казну.

И колокольного звона прежнего уже не было - от светла до светла, - во многих церквах большие колокола сняты и отвезены на Литейный двор, перелиты в пушки. Пономарь от Старого Пимена, когда пропахшие табачищем драгуны сволокли у него с колокольни великий колокол, напился пьян и хотел повеситься на перекладине, а потом, лежа связанный на сундуке, в исступлении ума закричал, что славна была Москва малиновым звоном, а теперь на Москве станет томно.

Прежде у каждого боярского двора, у ворот, зубоскалили наглые дворовые холопы в шапках, сбитых на ухо, играли в свайку, метали деньгу или просто - не давали проходу ни конному, ни пешему, - хохот, баловство, хватанье руками. Нынче ворота закрыты наглухо, на широком дворе - тихо, людишки взяты на войну, боярские сыновья и зятья либо в полках унтер-офицерами, либо усланы за море, недоросли отданы в школы - учиться навигации, математике и фортификации, сам боярин сидит без дела у раскрытого окошечка, - рад, что хоть на малое время царь Петр, за отъездом, не неволит его курить табак, скоблить бороду или в белых чулках по колено, в парике из бабьих волос - до пупа - вертеть и дергать ногами.

Не весело, томно думается боярину у окошечка… «Все равно маво Мишку математике не научишь, поставлена Москва без математики, жили, слава богу, пятьсот лет без математики - лучше нынешнего; от этой войны само собой ждать нечего, кроме конечного разорения, сколько ни таскай по Москве в золоченых телегах богопротивных Нептунов и Венерок во имя преславной виктории на Неве… Как пить дать, швед побьет наше войско, и еще татары, давно этого дожидаясь, выйдут ордой из Крыма, полезут через Оку… О, хо-хо!»

Боярин тянулся толстым пальцем к тарелке с малиной, - осы, проклятые, облепили всю тарелку и подоконник! Лениво перебирая четки из маслиновых косточек - с Афона, - боярин глядел на двор. Запустение! Который год за царскими затеями да забавами и подумать некогда о своем-то… Клети покривились, на погребах дерновые крыши просели, повсюду бурьян безобразный… «И куры, гляди-ко, какие-то голенастые, и утка мелкая нынче, горбатые поросята идут гуськом за свиньей - грязные да тощие. О, хо-хо!..» Умом боярин понимал, что надо бы крикнуть скотницу и птичницу да тут же их под окошком и похлестать лозой, вздев юбки. В такой зной кричать да сердиться - себе дороже.

Боярин перевел глаза повыше - за тын, за липы, покрытые бело-желтым цветом и гудящими пчелами. Не так далеко виднелась обветшавшая кремлевская стена, на которой между зубцами росли кусты. И смех и грех, - доцарствовался Петр Алексеевич! Крепостной ров от самых Троицких ворот, где лежали кучи мусора, заболотился совсем, курица перейдет, и вонища же от него!.. И речка Неглинная обмелела, с правой стороны по ней - Лоскутный базар, где прямо с рук торгуют всяким краденым, а по левому берегу под стеной сидят с удочками мальчишки в запачканных рубашках, и никто их оттуда не гонит…

В рядах на Красной площади купцы запирают лавки, собрались идти обедать, все равно торговлишка тихая, вешают на дверях пудовые замки. И пономарь прикрыл двери, затряс козлиной бородой на нищих, тоже пошел потихоньку домой - хлебать квас с луком, с вяленой рыбой, потом - посапывать носом в холодок под бузину. И нищие, убогие, всякие уроды сползли с паперти, побрели под полуденным зноем - кто куда…

В самом деле, пора бы собирать обедать, а то истома совсем одолела, такая скучища. Боярин всмотрелся, вытянул шею и губы, даже приподнялся с табурета и прикрыл ладонью сверху глаза свои, - по кирпичному мосту, что перекинут от Троицких ворот через Неглинную на Лоскутный базар, ехала, отсвечивая солнцем, стеклянная карета четверней - цугом серых коней, с малиновым гайдуком на выносной. Это царевна Наталья, любимая сестра царя Петра, с таким же беспокойным нравом, как у брата, вышла в поход. Куда же она поехала-то, батюшки? Боярин, сердито отмахиваясь платком от ос, высунулся в окошечко.

Гришутка, - закричал он небольшому пареньку в длинной холщовой рубашке с красными подмышками, мочившему босые ноги в луже около колодца, - беги что есть духу, вот я тебя!.. Увидишь на Тверской золотую карету - беги за ней, не отставая, вернешься - скажешь, куда она поехала…

Четверня серых лошадей, с красными султанами под ушами, с медными бляхами и бубенцами на сбруе, тяжелым скоком пронесла карету по широкому лугу и остановилась у старого Измайловского дворца. Его поставил еще царь Алексей Михайлович, любивший всякие затеи у себя в сельце Измайлове, где до сих пор с коровьим стадом паслись ручные лосихи, в ямах сидели медведи, на птичьем дворе ходили павлины, забиравшиеся летом спать на деревья. Не перечесть, сколько на бревенчатом, потемневшем от времени дворце было пестрых и луженых крыш над светлицами, переходами и крыльцами: и крутых, с гребешком, как у ерша, и бочкой, и кокошником. Над ними в полуденной тишине резали воздух злые стрижи. Все окошечки во дворце заперты На крыльце дремал на одной ноге старый петух, - когда подъехала карета, он спохватился, вскрикнул, побежал, и, как на пожар, подо всеми крылечками закричали куры Тогда из подклети открылась низенькая дверца, и высунулся сторож, тоже старый. Увидав карету, он, не торопясь, стал на колени и поклонился лбом в землю.

Царевна Наталья, высунув голову из кареты, спросила нетерпеливо:

Где боярышни, дедушка?

Дед поднялся, выставил сивую бороду, вытянул губы:

Здравствуй, матушка, здравствуй, красавица царевна Наталья Алексеевна, - и ласково глядел на нее из-под бровей, застилавших ему глаза, - ах ты, богоданная, ах ты, любезная… Где боярышни, спрашиваешь? А боярышни не знаю где, не видал.

Наталья выпрыгнула из кареты, стащила с головы тяжелый, жемчужный, рогатый венец, с плеч сбросила парчовый летник, - надевала она старомосковское платье только для выезда, - ближняя боярыня, Василиса Мясная, подхватила вещи в карету. Наталья, высокая, худощавая, быстрая, в легком голландском платье, пошла по лугу к роще. Там - в прохладе - зажмурилась, - до того был силен и сладок дух цветущей липы.

Ау! - крикнула Наталья. Невдалеке, в той стороне, где за ветвями нестерпимо в воде блестело солнце, откликнулся ленивый женский голос. На берегу пруда, близ воды, у песочка, у мостков, стоял пестрый шатер, в тени его на подушках, изнывая, лежали четыре молодые женщины. Они торопливо поднялись навстречу Наталье, разморенные, с развитыми косами. Та, что постарше, низенькая, длинноносая, Анисья Толстая, первая подбежала к ней и всплеснулась, вертя проворными глазами:

Свет наш, Натальюшка, государыня-царевна, ах, ах, туалет заграничный! Ах, ах, божество!

Две другие, - сестры Александра Даниловича Меньшикова, недавно взятые приказом Петра из отцовского дома в измайловский дворец под присмотр Анисьи Толстой для обучения политесу и грамоте, - юные девы Марфа и Анна, обе пышные, еще мало обтесанные, приразинули припухшие рты и распахнули ресницы, прозрачно глядя на царевну. Платье на ней было голландское, - красная, тонкой шерсти широкая юбка с тройной золотой каймой по подолу и невиданная узкая душегрейка, - шея, плечи - голые, руки по локоть - голые. Наталья и сама понимала, что только с богиней можно сравнить ее, ну - с Дианой, кругловатое лицо ее, с приподнятым коротким, как у брата, носом, маленькие ушки, ротик, - все было ясное, юное, надменное.

Туалет вчера мне привезли, прислала из Гааги Санька, Александра Ивановна Волкова… Красивой - телу вольно… Конечно - не для большого выхода, а для рощи, для луга, для забав.

Наталья поворачивалась, давая себя разглядеть хорошенько. Четвертая молодая женщина стояла поодаль, скромно сложив напереди опущенные руки, улыбаясь свежим, как вишня, лукавым ртом, и глаза у нее были вишневые, легко вспыхивающие, женские. Круглые щеки - румяны от зноя, темные кудрявые волосы - тоже влажные. Наталья, поворачиваясь под ахи и всплески рук, несколько раз взглянула на нее, строптиво выпятила нижнюю губу, - еще не понимала сама: любезна или неприятна ей эта мариенбургская полонянка, взятая в солдатском кафтане из-под телеги в шатер к фельдмаршалу Шереметьеву, выторгованная у него Меньшиковым и покорно - однажды ночью, у горящего очага, за стаканом вина, - отданная им Петру Алексеевичу.

Наталья была девственница, не в пример своим единокровным сестрам, родным сестрам заточенной в монастыре правительницы Софьи, царевнам Катьке и Машке, над которыми потешалась вся Москва. Нраву Натальи был пылкий и непримиримый Катьку и Машку она не раз ругивала потаскушками и коровами, разгорячась, и била их по щекам. Старые Теремные обычаи, жаркие скоромные шепоты разных бабок-задворенок она изгнала у себя из дворца. Она и брату, Петру Алексеевичу, выговаривала, когда он одно время, навсегда отослав от себя бесстыжую фаворитку Анну Монс, стал уж очень неразборчив и прост с женщинами. Вначале Наталья думала, что и эта - солдатская полонянка - также ему лишь на полчаса: встряхнется и забудет. Нет, Петр Алексеевич не забыл того вечера у Меньшикова, когда бушевал ветер и Екатерина, взяв свечу, посветила царю в спальне. Для меньшиковской экономки велено было купить небольшой домишко на Арбате, куда Александр Данилович сам отвез ее постелю, узлы и коробья, а через небольшое время оттуда ее перевезли в Измайловский дворец под присмотр Анисьи Толстой.

Здесь Катерина жила без печали, всегда веселая, простодушная, свежая, хоть и валялась в свое время под солдатской телегой. Петр Алексеевич часто ей присылал с оказией коротенькие смешливые письма, - то со Свири, где он начал строить флот для Балтийского моря, то из нового города Питербурга, то из Воронежа. Он скучал по ней. Она, разбирая по складам его записочки, только пуще расцветала. У Натальи растравлялось любопытство: чем она все-таки его приворожила?

Хочешь, сошью тебе такой же туалет к приезду государя? - сказала Наталья, строго глядя на Катерину. Та присела, смутясь, выговорила:

Хочу очень… Спасибо…

Робеет она тебя, свет Натальюшка, - зашептала Анисья Толстая, - не пепели ее взором, будь с ней послабже… Я ей - и так и сяк - про твою доброту, она знай свое; «Царевна безгрешная, я - грешная, ее, говорит, доброту ничем не заслужила… Что меня, говорит, государь полюбил - мне и то удивительно, как гром с ясного неба, опомниться не могу…» Да и эти две мои дурищи все к ней лезут с расспросами, - что с ней было да как? Я им настрого про это и думать и говорить заказала. Вот вам, говорю, греческие боги да амуры, про их похождения и думайте и говорите… Нет и нет, въелась в них эта деревенщина - щебетать про все пошлое… С утра до ночи им одно повторяю: были вы рабынями, стали богинями.

От зноя растрещались кузнечики в скошенной траве так, что в ушах было сухо. Далеко, на той стороне пруда, черный сосновый бор, казалось, источался вершинами в мареве. Стрекозы сидели на осоке, паучки стояли на бледной воде. Наталья вошла под тень шатра, сбросила душегрейку, окрутила темно-русые косы вокруг головы, расстегнула, уронила юбку, вышла из нее, спустила тонкую рубашку и, совсем как на печатанных голландских листах, которые время от времени вместе с книгами присылались из Дворцового приказа, - не стыдясь наготы, - пошла на мостки.

Купаться всем! - крикнула Наталья, оборачиваясь к шатру и все еще подкручивая косы. Марфа и Анна жеманились, раздеваясь, покуда Анисья Толстая не прикрикнула на них: «Чего приседаете, толстомясые, никто ваши прелести не похитит». Катерина тоже смущалась, замечая, что царевна пристально разглядывает ее. Наталья как будто и брезговала и любовалась ею. Когда Катерина, опустив кудрявую голову, осторожно пошла по скошенной траве, и зной озолотил ее, круглоплечую, тугобедрую, на литую здоровьем и силой, Наталье подумалось, что братец, строя на севере корабли, конечно, должен скучать по этой женщине, ему, наверно, видится сквозь табачный дым, как вот она - красивыми руками поднесет младенца к высокой груди… Наталья выдохнула полную грудь воз духа и, закрыв глаза, бросилась в холодную воду… В этом месте со дна били ключи…

Катерина степенно слезла бочком с мостков, окунаясь все смелее, от радости рассмеялась, и тут только Наталья окончательно поняла, что, кажется, готова любить ее. Она подплыла и положила ей руки на смуглые плечи.

Красивая ты, Катерина, я рада, что братец тебя любит.

Спасибо, государыня…

Можешь звать меня Наташей…

Она поцеловала Катерину в холодноватую, круглую, мокрую щеку, заглянула в ее вишневые глаза.

Будь умна. Катерина, буду тебе другом…

Марфа и Анна, окуная то одну, то другую ногу, все еще боялись и повизгивали на мостках, - Анисья Толстая, рассердясь, силой спихнула обеих пышных дев в воду. Все паучки разбежались, все стрекозы, сорвавшись с осоки, летали, толклись над купающимися богинями.

В тени шатра, закрутив мокрые волосы, Наталья пила только что принесенные с погреба ягодные водички, грушевые медки и кисленькие кваски. Кладя в рот маленький кусочек сахарного пряника, говорила:

Обидно видеть наше невежество. Слава богу - мы других народов не глупее, девы наши статны и красивы, как никакие другие, - это все иностранцы говорят, - способны к учению и политесу. Братец который год бьется, - силой тащит людей из теремов, из затхлости… Упираются, да не девки, - отцы с матерями. Братец, уезжая на войну, уж как меня просил. «Наташа, не давай, пожалуйста, им покоя - старозаветным-то бородачам… Досаждай им, если добром не хотят… Засосет нас это болото…» Я бьюсь, я - одна. Спасибо царице Прасковье, в последнее время она мне помогает, - хоть и трудно ей старину ломать - все-таки завела для дочерей новые порядки: по воскресеньям у нее после обедни бывают во французском платье, пьют кофей, слушают музыкальный ящик и говорят о мирском… А вот у меня в Кремле осенью будет новинка, так новинка.

Что же за новинка будет у тебя, свет наш? - спросила Анисья Толстая, вытирая сладкие губы.

Новинка будет изрядная… Тиатр… Не совсем, конечно, как при французском дворе… Там, в Версале, во всем свете преславные актеры, и танцоры, и живописцы, и музыканты… А здесь - я одна, я и трагедии перекладывай с французского на русский, я и сочиняй - чего недостает, я и с комедиантами возись…

Когда Наталья выговорила «тиатр», обе девы Меньшиковы, и Анисья Толстая, и Катерина, слушавшая ее, впившись темным взором, переглянулись, всплеснули руками…

Для начала, чтобы не очень напугать, будет представлено «Пещное действо», с пением виршей… А к новому году, когда государь приедет на праздники и из Питербурга съедутся, представим «Нравоучительное действо о распутном сластолюбце Дон-Жуане, или как его земля поглотила…» Уж я велю в тиатре бывать всем, упираться начнут - драгунов буду посылать за публикой… Жалко, нет в Москве Александры Ивановны Волковой, - она бы очень помогла… Вот она, к примеру, из черной мужицкой семьи, отец ее лычком подпоясывался, сама грамоте начала учиться, когда уж замуж вышла… Говорит бойко на трех языках, сочиняет вирши, сейчас она в Гааге при нашем после Андрее Артамоновиче Матвееве. Кавалеры из-за нее на шпагах бьются, и есть убитые… И она собирается в Париж, ко двору Людовика Четырнадцатого - блистать… Понятна вам ученья польза?

Анисья Толстая тут же ткнула жесткой щепотью под бок Марфу и Анну.

Дождались вопроса? А вот приедет государь, да - случится ему - подведет к тебе или к тебе галантного кавалера, а сам будет слушать, как ты станешь срамиться…

Оставь их, Анисья, жарко, - сказала Наталья, - ну, прощайте. Мне еще в Немецкую слободу нужно заехать. Опять жалобы на сестриц. Боюсь, до государя дойдет. Хочу с ними поговорить крутенько.

Царевны Екатерина и Марья уже давно, - по заключении Софьи в Новодевичий монастырь, - выселены были из Кремля - с глаз долой - на Покровку. Дворцовый приказ выдавал им кормление и всякое удовольствие, платил жалованье их певчим, конюхам и всем дворовым людям, но денег на руки царевнам не давал, во-первых, было незачем, к тому же и опасно, зная их дурость.

Катьке было под сорок, Машка на год моложе. Вся Москва знала, что они на Покровке бесятся с жиру. Встают поздно, полдня нечесанные сидят у окошечек да зевают до слез. А как смеркнется - к ним в горницу приходят певчие с домрами и дудками; царевны, нарумянившись, как яблоки, подведя сажей брови, разнаряженные, слушают песни, пьют сладкие наливки и скачут, пляшут до поздней ночи так, что старый бревенчатый дом весь трясется. С певчими будто бы царевны живут, и рожают от них ребят, и отдают тех ребят в город Кимры на воспитание.

Тема. Стилистические функции устаревших форм слова

Цель урока:

Раскрыть причины активных процессов, происходивших в лекси­ке, морфологии, орфоэпии, закрепить навыки лексического анализа;

Создать условия для формирования умения определять роль слов с ограниченной сферой употребления в художественной литературе, лексикологии, лексикографии;

- формировать интерес к филологическому анализу как особому виду творческой деятельности.

Ход урока

Организационный момент.

Проверка домашнего задания

Актуализация опорных знаний

I . Слово учителя. (Учащиеся делают необходимые записи.)

Слова, как люди, рождаются, живут, старятся, уходят на покой, и не выходят из активного употребления и даже «умирают»...

Сегодня, например, при измерении длины никто не пользуется словами «аршин», «сажень». А ведь наши прабабушки моги сказать: «Купила три аршина сукна» или «До города шесть верст». Действительно, изменились времена, и только на страницах художественных произведениях, пословицах и поговорках можно встретить эти слова.

(серьезные изменения в русском языке произошли и на фонетическом уровне, их в лингвистике называют фонетическими архаизмами.

Поставьте ударения в словах:

просвещённый, раскалённый, призрак, эпиграф, обрёк Устаревшие нормы: просвещённый [э], раскалённый [э], призрак, эпиграф, обрёк [э]

Подобные изменения произошли и в звучании некоторых слов, Например, неполногласными сочетаниями звуков.

Сравните: злато - золото, брег - берег, град - город, вран - во­рон, младой - молодой, страна - сторона и др. К ним относят­ся встречающиеся в произведениях писателей и поэтов XIX века слова клоб - клуб (совр.), нумер - номер (совр.), опора штора (сов.), гошпиталь - госпиталь (совр.) и другие.

Таким образом, фонетические архаизмы многие писатели и поэт использовали как средство стилизации.

Такие изменения происходят не только в орфоэпии, но и на других уровнях языка. Так, в произведениях художественных произведениях встречаются слова с устаревшими суффиксами, приставками! музеум - (совр. музей), возблагодарить - (совр. поблагодарить), ры­барь - (совр. рыбак). Такие архаизмы называются словообразовательными.

Чаще среди архаизмов встречаются слова, устаревшие не меньше в какой-то своей части, а полностью как лексическая единица

Определите значение слов: око - глаз, уста - губы, ланиты - щеки, десница - правая рука, шуйца - левая рука, одесную Ш справа, ошуюю - слева.

Из этих примеров видно, что устаревшие слова отличаются друг от друга по степени архаичности: одни еще встречаются в речи, другие известны только по произведениям писателей прошлого века, а есть и такие, которые уже вовсе не употребляются.

Судьбу слов определяет не «возраст», а их использование в речи Происходят изменения в общественных явлениях, в системе взаимо­отношений людей в обществе, так исчезают и многие понятия которые обозначались этими словами. Слова, служившие названиями исчезнувших предметов, понятий, явлений называются историзмами.

Теперь мы не кланяемся волостным старшинам и приказчиками Эти слова мы можем встретить в исторической литературе, в художественных произведениях, повествующих о прошлом нашего на рода. Они помогают воссоздать колорит эпохи, придают описание прошлого, черты исторической достоверности.

2. Работа над отрывком из романа А. Н. Толстого «Петр Первыми (Текст для анализа записывается по диктовку).

Прежде у каждого боярского двора, у ворот, зубоскалили наглые дворовые холопы в шапках, сбитых на ухо, играли в свайк» метали деньгу или просто - не давали проходу ни конному, ни пешему, - хохот, баловство, хватанье руками. Нынче ворота закрыты наглухо, на широком дворе - тихо, людишки взяты на] войну, боярские сыновья и зятья в полках унтер-офицерами, либо усланы за море, недоросли отданы в школы - учиться навигации! математике и фортификации, сам боярин сидит без дела у раскрытого окошечка, - рад, что хоть на малое время царь Петр, за] отъездом, не неволит его курить табак, скоблить бороду или в белых чулках по колено, в парике из бабьих волос - до пупа - веря теть и дергать ногами.

Вопросы для анализа

Объясните пунктуацию в первом предложении.

Внимательно прочитайте отрывок из текста. Все ли слова, встречающиеся в тексте, вам понятны?

Зубоскалить - насмехаться над кем-нибудь, а также вообще смеяться, шутить.

Свайка: 1) старая русская игра, в которой большой гвоздь бро­сают так, чтобы попасть его острым концом в середину кольца, лежащего на земле; 2) гвоздь для этой игры.

Недоросль: 1) в России XVII века молодой дворянин, не дос­тигший совершеннолетия и не поступивший на государст­венную службу; 2) (перен.) глуповатый юноша - недоучка.

Холоп: 1) в Древней Руси человек, находящийся в зависимо­сти, крепостной крестьянин, слуга; 2) (перен.) человек, гото­вый на все из раболепия, подхалимства.

Фортификация: 1) военно-инженерная наука об укреплении ме­стности для ведения боя; 2) военно-инженерные сооружения.

Выпишите историзмы. Определим их роль в тексте. (Боярский двор, дворовые холопы, широкий двор, боярские сыновья, учиться навигации, фортификации, боярин, царь, унтер-офицеры, недоросли.)

Найдите в тексте устаревшие слова. (Свайка, метали деньгу.)

- Для чего А. Толстой в произведении употребил историзмы и архаизмы? (Воссоздается эпоха Петра Первого, дается воз­можность нарисовать картину прошлого.)

III . Самостоятельная работа учащихся

Тексты записаны на доске.

1) Страшись, о рать иноплеменных! России двинулись сыны; Восстал и стар и млад;

Летят на дерзновенных, Сердца их мщеньем зажжены.

(А. С. Пушкин «Воспоминания о Царском Селе»)

- Найдите в тексте архаизмы, определите их вид. (Фонетические архаизмы: и стар и млад, иноплеменных, дерзновенных, мщеньем.) Какие еще архаизмы в этом отрывке вы встретили? (Словооб­разовательные.)

С какой целью поэт использовал архаизмы? (Старинные вари­анты в этом отрыве тексту придают возвышенное звучание.)

2) В толпе могучих сыновей,

С друзьями, в гриднице высокой Владимир-Солнце пировал; Меньшую дочь он выдавал За князя храброго Руслана. И мед из тяжкого стакана За их здоровье выпивал

■ (А. С. Пушкин поэма «Руслан и Людмила»)

- Выделите в этом отрывке историзмы и архаизмы, укажите рая личные их типы. (Историзмы: гридница, князь. ФонетическЛ архаизм: меньшую, словообразовательный архаизм: тяжкиЩ семантический архаизм: мед [э].)

Какую функцию выполняют в этом отрывке архаизмы и иста ризмы? (Эти слова создают колорит древности при изображт нии старины, воссоздают картину жизни эпохи Киевской Русил

Как вы думаете, есть случаи возвращения в современный язы! устаревших слов и историзмов? (Так, слова солдат, офицет прапорщик, министр, советник в современном языке получит новую жизнь, так как в первые годы революции они стали apt хаизмами, но потом вновь обрели новое значение, также воц рожденными являются и такие слова: государственная дум> лицей, гимназия, биржа труда и другие.)

Домашнее задание

1. Подготовьте связный рассказ об архаизмах и историзмах.

Устарелые слова, входящие в пассивный состав языка, вклю­чают в себя историзмы (названия исчезнувших предметов, явле­ний, понятий и т.д.) и архаизмы (названия предметов и явлений существующих, вытесненные, однако, их синонимами - словами активного употребления).

Историзмы используются в основном в специальной литера­туре, где выполняют функцию номинативную - служат назва­ниями реалий прошлых эпох. Вместе с тем возможность с помощью историзмов рисовать картину прошлого, насыщая ее конкретным описанием, привлекает к ним внимание авторов художественных произведений.

Стилистические функции архаизмов в художественной лите­ратуре многообразны. Прежде всего они, наряду с историзмами, используются для создания исторического колорита эпохи, при­чем это относится не только к речи персонажей, где их употреб­ление вполне естественно, но и к речи авторской, в которой они играют роль средства стилизации. Ср. употребление устарелой лексики в отрывке из романа А.Н. Толстого «Петр Первый»:

Прежде у каждого боярского двора, у ворот, зубоскалили на­глые дворовые холопы в шапках, сбитых на ухо, играли в свайку, метали деньгу или просто - не давали проходу ни конному, ни пешему, - хохот, баловство, хватанье руками. Нынче ворота за­крыты наглухо, на широком дворе - тихо, людишки взяты на вой­ну, боярские сыновья и зятья либо в полках унтер-офицерами, либо усланы за море, недоросли отданы в школы - учиться навигации,

математике и фортификации, сам боярин сидит без дела у рас­крытого окошечка, - рад, что хоть на малое время царь Пётр,за отъездом, не неволит его курить табак, скоблить бороду или в бе­лых чулках по колено, в парике из бабьих волос - до пупа - вертеть и дёргать ногами.

Не весело, томно думается боярину у окошечка... «Всё равно маво Мишку математике не научишь, поставлена Москва без ма­тематики, жили, слава Богу, пятьсот лет без математики - лучше нынешнего", от этой войны само собой ждать нечего, кроме конечного разорения, сколько ни таскай по Москве в золочёных теле­гах богопротивных Нептунов и Венерок во имя преславной викто­рии на Неве... Как пить дать, швед побьёт наше войско, и ещё татары, давно этого дожидаясь, выйдут ордой из Крыма, полезут через Оку... О, хо-хо!»

Архаизмы используются для речевой характеристики персо­нажей, например при передаче речи лиц духовного звания. Ср. реплики Пимена в трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов»:

А сын его Феодор? На престоле

Он воздыхал о мирном житии

Молчальника. Он царские чертоги

Преобратил в молитвенную келью",

Там тяжкие, державные печали

Святой души его не возмущали.

Бог возлюбил смирение царя,

И Русь при нём во славе безмятежной

Утешилась - а в час его кончины

Свершилося неслыханное чудо:

К его одру, царю едину зримый,

Явился муж необычайно светел,

И начал с ним беседовать Феодор,

И называть великим патриархом.

И все кругом объяты были страхом,

Уразумев небесное виденье,

Зане святый владыка пред царём

Во храмине тогда не находился.

Архаизмы могут придавать речи оттенок торжественности, патетичности. Они широко используются в поэтических произ­ведениях, например в «Пророке» А.С. Пушкина. Чаще всего для этой цели привлекаются архаизмы старославянского происхож­дения (исторические церковнославянизмы). Такую функцию выполняют только те славянизмы, которые устарели для нашей эпохи и не встречаются в широком употреблении, в то времяк

ак их русский вариант общеупотребителен; ср.: голос - глас, молодой - младой, дочь - дщерь.

Нередко в художественной прозе архаизмы используются как средство создания иронии, сатиры, пародии (ср. такое их при­менение у Н.В. Гоголя, М.Е. Салтыкова-Щедрина, А.П. Чехо­ва). Обычно подобный эффект достигается использованием архаизмов на фоне бытовой или сниженной лексики. Напри­мер, в произведениях М.Е. Салтыкова-Щедрина встречаются такие сочетания: сонмище невежественных и злых уличных лобо­трясов; верховный жрец литературной болтовни; порядок службы громко вопиял о мыле и щёлоке; святилище веселья, называемое клубом; рыбари, которые занимались сокрушением зубов и челюс­тей человеческих; преисподние глуповских желудков и т.п.

Для той же цели устарелые слова используются в публицис­тических произведениях, в газетных фельетонах и т.д.: незапла­нированноепришествие святого мессии (М.К.); покупатели славянского шкафа - советские славяне, а именнодревляне, по­ляне, кривичи и дреговичи (И. и П.); Оная пресса, не довольствуясь , круглосуточной работой всей металлургической промышленности, каждый день торопит с окончанием постройки гигантов метал­лургии (Лих.).

В эпистолярном стиле архаизмы могут придавать речи шут­ливый характер; ср. в письмах А.П. Чехова: обнищал зело; караси и лини,сиречь прудовая рыба.

Упражнение 12. Укажите функции устарелой лексики в отрывкеиз повести А. К. Толстого «Князь Серебряный».

Князь [Вяземский] хотел отвечать, но царь не дал ему времени. - Раб лукавый! - произнёс он грозно, и по жилам присут­ствующих пробежал холод, - раб лукавый! Я приблизил тебя ко престолу моему; я возвеличил тебя и осыпал милостями; а ты что учинил? Ты в смрадном сердце своём, аки аспид, задумал погубить меня, царя твоего, и чернокнижием хотел извести меня, и затем, должно быть, ты в опричнину просился? Что есть оп­ричнина? - продолжал Иоанн, озираясь кругом и возвышая го­лос, дабы весь народ мог услышать его. - Я, аки господин винограда, поставлен Господом Богом над народом моим возделывати виноград мой. Бояре же мои, и Дума, и советники, не захотели помогать мне и замыслили погубить меня; тогда взял я от них виноград мой и отдал другим делателям. И се есть оприч­нина! Званные мною на пир не пришли, и я послал на торжища и на исходища путей и повелел призывать елицех, какие обре­тутся. И се опять есть опричнина!

И колокольного звона прежнего уже не было - от светла до светла, - во многих церквах большие колокола сняты и отвезены на Литейный двор, перелиты в пушки. Пономарь от Старого Пимена, когда пропахшие табачищем драгуны сволокли у него с колокольни великий колокол, напился пьян и хотел повеситься на перекладине, а потом, лежа связанный на сундуке, в исступлении ума закричал, что славна была Москва малиновым звоном, а теперь на Москве станет томно.

Прежде у каждого боярского двора, у ворот, зубоскалили наглые дворовые холопы в шапках, сбитых на ухо, играли в свайку, метали деньгу или просто - не давали проходу ни конному, ни пешему, - хохот, баловство, хватанье руками. Нынче ворота закрыты наглухо, на широком дворе - тихо, людишки взяты на войну, боярские сыновья и зятья либо в полках унтер-офицерами, либо усланы за море, недоросли отданы в школы - учиться навигации, математике и фортификации, сам боярин сидит без дела у раскрытого окошечка, - рад, что хоть на малое время царь Петр, за отъездом, не неволит его курить табак, скоблить бороду или в белых чулках по колено, в парике из бабьих волос - до пупа - вертеть и дергать ногами.

Не весело, томно думается боярину у окошечка… «Все равно маво Мишку математике не научишь, поставлена Москва без математики, жили, слава богу, пятьсот лет без математики - лучше нынешнего; от этой войны само собой ждать нечего, кроме конечного разорения, сколько ни таскай по Москве в золоченых телегах богопротивных Нептунов и Венерок во имя преславной виктории на Неве… Как пить дать, швед побьет наше войско, и еще татары, давно этого дожидаясь, выйдут ордой из Крыма, полезут через Оку… О, хо-хо!»

Боярин тянулся толстым пальцем к тарелке с малиной, - осы, проклятые, облепили всю тарелку и подоконник! Лениво перебирая четки из маслиновых косточек - с Афона, - боярин глядел на двор. Запустение! Который год за царскими затеями да забавами и подумать некогда о своем-то… Клети покривились, на погребах дерновые крыши просели, повсюду бурьян безобразный… «И куры, гляди-ко, какие-то голенастые, и утка мелкая нынче, горбатые поросята идут гуськом за свиньей - грязные да тощие. О, хо-хо!..» Умом боярин понимал, что надо бы крикнуть скотницу и птичницу да тут же их под окошком и похлестать лозой, вздев юбки. В такой зной кричать да сердиться - себе дороже.

Боярин перевел глаза повыше - за тын, за липы, покрытые бело-желтым цветом и гудящими пчелами. Не так далеко виднелась обветшавшая кремлевская стена, на которой между зубцами росли кусты. И смех и грех, - доцарствовался Петр Алексеевич! Крепостной ров от самых Троицких ворот, где лежали кучи мусора, заболотился совсем, курица перейдет, и вонища же от него!.. И речка Неглинная обмелела, с правой стороны по ней - Лоскутный базар, где прямо с рук торгуют всяким краденым, а по левому берегу под стеной сидят с удочками мальчишки в запачканных рубашках, и никто их оттуда не гонит…

В рядах на Красной площади купцы запирают лавки, собрались идти обедать, все равно торговлишка тихая, вешают на дверях пудовые замки. И пономарь прикрыл двери, затряс козлиной бородой на нищих, тоже пошел потихоньку домой - хлебать квас с луком, с вяленой рыбой, потом - посапывать носом в холодок под бузину. И нищие, убогие, всякие уроды сползли с паперти, побрели под полуденным зноем - кто куда…

В самом деле, пора бы собирать обедать, а то истома совсем одолела, такая скучища. Боярин всмотрелся, вытянул шею и губы, даже приподнялся с табурета и прикрыл ладонью сверху глаза свои, - по кирпичному мосту, что перекинут от Троицких ворот через Неглинную на Лоскутный базар, ехала, отсвечивая солнцем, стеклянная карета четверней - цугом серых коней, с малиновым гайдуком на выносной. Это царевна Наталья, любимая сестра царя Петра, с таким же беспокойным нравом, как у брата, вышла в поход. Куда же она поехала-то, батюшки? Боярин, сердито отмахиваясь платком от ос, высунулся в окошечко.

Гришутка, - закричал он небольшому пареньку в длинной холщовой рубашке с красными подмышками, мочившему босые ноги в луже около колодца, - беги что есть духу, вот я тебя!.. Увидишь на Тверской золотую карету - беги за ней, не отставая, вернешься - скажешь, куда она поехала…

2

Четверня серых лошадей, с красными султанами под ушами, с медными бляхами и бубенцами на сбруе, тяжелым скоком пронесла карету по широкому лугу и остановилась у старого Измайловского дворца. Его поставил еще царь Алексей Михайлович, любивший всякие затеи у себя в сельце Измайлове, где до сих пор с коровьим стадом паслись ручные лосихи, в ямах сидели медведи, на птичьем дворе ходили павлины, забиравшиеся летом спать на деревья. Не перечесть, сколько на бревенчатом, потемневшем от времени дворце было пестрых и луженых крыш над светлицами, переходами и крыльцами: и крутых, с гребешком, как у ерша, и бочкой, и кокошником. Над ними в полуденной тишине резали воздух злые стрижи. Все окошечки во дворце заперты На крыльце дремал на одной ноге старый петух, - когда подъехала карета, он спохватился, вскрикнул, побежал, и, как на пожар, подо всеми крылечками закричали куры Тогда из подклети открылась низенькая дверца, и высунулся сторож, тоже старый. Увидав карету, он, не торопясь, стал на колени и поклонился лбом в землю.

Царевна Наталья, высунув голову из кареты, спросила нетерпеливо:

Где боярышни, дедушка?

Дед поднялся, выставил сивую бороду, вытянул губы:

Здравствуй, матушка, здравствуй, красавица царевна Наталья Алексеевна, - и ласково глядел на нее из-под бровей, застилавших ему глаза, - ах ты, богоданная, ах ты, любезная… Где боярышни, спрашиваешь? А боярышни не знаю где, не видал.

Тема. Стилистические функции устаревших форм слова

Цель урока:

Раскрыть причины активных процессов, происходивших в лексике, морфологии, орфоэпии, закрепить навыки лексического анализа;

Создать условия для формирования умения определять роль слов с ограниченной сферой употребления в художественной литературе, лексикологии, лексикографии;

Формировать интерес к филологическому анализу как особому виду творческой деятельности.

Ход урока

1. Организационный момент.
2. Проверка домашнего задания
3. Актуализация опорных знаний

I. Слово учителя. (Учащиеся делают необходимые записи.)

Слова, как люди, рождаются, живут, старятся, уходят на покой, и не выходят из активного употребления и даже «умирают»...

Сегодня, например, при измерении длины никто не пользуется словами «аршин», «сажень». А ведь наши прабабушки моги сказать: «Купила три аршина сукна» или «До города шесть верст». Действительно, изменились времена, и только на страницах художественных произведениях, пословицах и поговорках можно встретить эти слова.

(серьезные изменения в русском языке произошли и на фонетическом уровне, их в лингвистике называют фонетическими архаизмами.

Поставьте ударения в словах:

просвещённый, раскалённый, призрак, эпиграф, обрёк Устаревшие нормы: просвещённый [э], раскалённый [э], призрак, эпиграф, обрёк [э]

Подобные изменения произошли и в звучании некоторых слов, Например, неполногласными сочетаниями звуков.

Сравните: злато - золото, брег - берег, град - город, вран - ворон, младой - молодой, страна - сторона и др. К ним относятся встречающиеся в произведениях писателей и поэтов XIX века слова клоб - клуб (совр.), нумер - номер (совр.), опора штора (сов.), гошпиталь - госпиталь (совр.) и другие.

Таким образом, фонетические архаизмы многие писатели и поэт использовали как средство стилизации.

Такие изменения происходят не только в орфоэпии, но и на других уровнях языка. Так, в произведениях художественных произведениях встречаются слова с устаревшими суффиксами, приставками! музеум - (совр. музей), возблагодарить - (совр. поблагодарить), рыбарь - (совр. рыбак). Такие архаизмы называются словообразовательными.

Чаще среди архаизмов встречаются слова, устаревшие не меньше в какой-то своей части, а полностью как лексическая единица

Определите значение слов: око - глаз, уста - губы, ланиты - щеки, десница - правая рука, шуйца - левая рука, одесную Ш справа, ошуюю - слева.

Из этих примеров видно, что устаревшие слова отличаются друг от друга по степени архаичности: одни еще встречаются в речи, другие известны только по произведениям писателей прошлого века, а есть и такие, которые уже вовсе не употребляются.

Судьбу слов определяет не «возраст», а их использование в речи Происходят изменения в общественных явлениях, в системе взаимоотношений людей в обществе, так исчезают и многие понятия которые обозначались этими словами. Слова, служившие названиями исчезнувших предметов, понятий, явлений называются историзмами.

Теперь мы не кланяемся волостным старшинам и приказчиками Эти слова мы можем встретить в исторической литературе, в художественных произведениях, повествующих о прошлом нашего на рода. Они помогают воссоздать колорит эпохи, придают описание прошлого, черты исторической достоверности.

2. Работа над отрывком из романа А. Н. Толстого «Петр Первыми (Текст для анализа записывается по диктовку).

Прежде у каждого боярского двора, у ворот, зубоскалили наглые дворовые холопы в шапках, сбитых на ухо, играли в свайк» метали деньгу или просто - не давали проходу ни конному, ни пешему, - хохот, баловство, хватанье руками. Нынче ворота закрыты наглухо, на широком дворе - тихо, людишки взяты на] войну, боярские сыновья и зятья в полках унтер-офицерами, либо усланы за море, недоросли отданы в школы - учиться навигации! математике и фортификации, сам боярин сидит без дела у раскрытого окошечка, - рад, что хоть на малое время царь Петр, за] отъездом, не неволит его курить табак, скоблить бороду или в белых чулках по колено, в парике из бабьих волос - до пупа - веря теть и дергать ногами.

Вопросы для анализа

Объясните пунктуацию в первом предложении.

Внимательно прочитайте отрывок из текста. Все ли слова, встречающиеся в тексте, вам понятны?

Зубоскалить - насмехаться над кем-нибудь, а также вообще смеяться, шутить.

Свайка: 1) старая русская игра, в которой большой гвоздь бросают так, чтобы попасть его острым концом в середину кольца, лежащего на земле; 2) гвоздь для этой игры.

Недоросль: 1) в России XVII века молодой дворянин, не достигший совершеннолетия и не поступивший на государственную службу; 2) (перен.) глуповатый юноша - недоучка.

Холоп: 1) в Древней Руси человек, находящийся в зависимости, крепостной крестьянин, слуга; 2) (перен.) человек, готовый на все из раболепия, подхалимства.

Фортификация: 1) военно-инженерная наука об укреплении местности для ведения боя; 2) военно-инженерные сооружения.

Выпишите историзмы. Определим их роль в тексте. (Боярский двор, дворовые холопы, широкий двор, боярские сыновья, учиться навигации, фортификации, боярин, царь, унтер-офицеры, недоросли.)

Найдите в тексте устаревшие слова. (Свайка, метали деньгу.)

- Для чего А. Толстой в произведении употребил историзмы и архаизмы? (Воссоздается эпоха Петра Первого, дается возможность нарисовать картину прошлого.)

III. Самостоятельная работа учащихся

Тексты записаны на доске.

1) Страшись, о рать иноплеменных! России двинулись сыны; Восстал и стар и млад;

Летят на дерзновенных, Сердца их мщеньем зажжены.

(А. С. Пушкин «Воспоминания о Царском Селе»)

- Найдите в тексте архаизмы, определите их вид. (Фонетические архаизмы: и стар и млад, иноплеменных, дерзновенных, мщеньем.) Какие еще архаизмы в этом отрывке вы встретили? (Словообразовательные.)

С какой целью поэт использовал архаизмы? (Старинные варианты в этом отрыве тексту придают возвышенное звучание.)

2) В толпе могучих сыновей,

С друзьями, в гриднице высокой Владимир-Солнце пировал; Меньшую дочь он выдавал За князя храброго Руслана. И мед из тяжкого стакана За их здоровье выпивал

■ (А. С. Пушкин поэма «Руслан и Людмила»)

Выделите в этом отрывке историзмы и архаизмы, укажите рая личные их типы. (Историзмы: гридница, князь. ФонетическЛ архаизм: меньшую, словообразовательный архаизм: тяжкиЩ семантический архаизм: мед [э].)

Какую функцию выполняют в этом отрывке архаизмы и иста ризмы? (Эти слова создают колорит древности при изображт нии старины, воссоздают картину жизни эпохи Киевской Русил

Как вы думаете, есть случаи возвращения в современный язы! устаревших слов и историзмов? (Так, слова солдат, офицет прапорщик, министр, советник в современном языке получит новую жизнь, так как в первые годы революции они стали apt хаизмами, но потом вновь обрели новое значение, также воц рожденными являются и такие слова: государственная дум> лицей, гимназия, биржа труда и другие.)

Домашнее задание

1. Подготовьте связный рассказ об архаизмах и историзмах.