Что значит легитимность власти. Легитимный

Жан-Луи Кермонн, Жан-Люк Шабо

От редакции. Еженедельник «Аргументы и факты» привел строки из письма читателя, который, несколько раз услышав фразу «президент после референдума имеет легитимность», решил, что речь идет о какой-то «болезни». И действительно, в последнее время термин «легитимность» - одно из самых сложных, с богатым теоретическим содержанием, несводимым к «законности», понятий политической науки - к месту и не к месту используют деятели и комментаторы от политики. Они нередко забывают (или вообще не знают?), что за каждым научным (в данном случае-политологическим) концептом стоит конкретная сущность.

Мы предлагаем выдержки из параграфов о легитимности двух учебников французских авторов - Ж.-Л. Кермонна и Ж.-Л. Шабо. Этот материал, разумеется, опирается прежде всего на французские реалии, в частности, на историю президентства Ш. де Голля, позволяющие проиллюстрировать разнообразный политико-философский и исторический смысл рассматриваемого термина. В целом о легитимности и процессах легитимации существует большой свод политологической и теоретической литературы, несколько названий из которого приведены в конце рубрики.

О принципе легитимности

Сначала предварительное определение: принцип легитимности состоит в соответствии политической власти какой-либо страны ценностям, на которые опирается режим, чью деятельность этот принцип обеспечивает. М. Дюверже добавляет еще одну характеристику: легитимен всякий режим, с которым согласен народ. Последнее требование вписывается уже в демократический подход к легитимности. И в данном смысле легитимным признавался бы режим, не только действующий сообразно собственным ценностям, но также и тот, который отвечал бы, по меньшей мере в неявной форме, народным устремлениям. Проблема определения легитимности, таким образом, усложняется. Для ее прояснения необходимо сослаться на признанного теоретика легитимности - немецкого социолога Макса Вебера. Он предложил различать три «идеальных типа» - сегодня мы сказали бы три модели - легитимности.

В первую очередь, традиционная легитимность. Она опирается на совокупность обычаев, сила действия которых признана с незапамятных времен, и на укорененную в человеке привычку придерживаться таких обычаев. В данном смысле легитимность могла бы быть проанализирована как верность традиции. Неудивительно, что именно в этих рамках находят оправдание легитимности монарха. При Старом режиме во Франции (т.е. до 1789 г. - Ред.) для обоснования легитимности королевской власти ссылались на традиционный принцип наследования в качестве исторического прецедента. До недавних времен во французском языке концепт легитимности использовался только в указанном аспекте. «Легитимистами» называли сторонников старшей ветви Бурбонов, считавших, что только ее представители, в силу исторической традиции, могут отправлять королевскую власть, в их отличие от «орлеанистов», приверженцев графа Парижского. (В российских энциклопедических словарях до сих пор «легитимность» ассоциирована исключительно с защитниками свергнутых династий. - Ред.)

Второй «идеальный тип» - харизматическая легитимность. Ее разъяснение позволяет лучше понять сегодняшнее содержание данного концепта. По Веберу, этот тип легитимности характеризуется всецело личной преданностью субъектов (подданных) делу какого-либо человека и их доверием только к его особе в силу того, что она выделяется необычайными качествами, героизмом или иными образцовыми свойствами, которые «делают» лидера.

Немудрено, что во времена «голлистской республики» многие авторы обратились к веберианскому понятию харизматической власти для объяснения феномена ее персонализации генералом Ш. де Голлем. Разумеется, Вебер имел в виду прежде всего лидера-победителя, призванного историческими обстоятельствами основать новую династию. Однако де Голль был первым во Франции, кто с момента учреждения в стране III Республики (1870 г.) вообще использовал понятие легитимности в отношении политической власти. До 1940 г. предыдущие Республики отказывались от легитимности в пользу концепта легальности. Исторически легальность - это республиканское понятие и сам де Голль до того, как образовать в Париже в августе 1944 г. временное правительство, принял ордонанс (указ), возвещавший о восстановлении республиканской легальности. Но принцип легальности ограничен необходимостью формального соответствия нормативных актов политической власти и управления действующему позитивному праву .

Таким образом, де Голль ввел в республиканский политический словарь понятие легитимности с его «монархическим» происхождением. Вначале он пользовался этим словом в негативной «форме», постоянно заявляя о нелегитимности правительства Виши (1940 - 1944 гг.). Затем, когда вернулся к осуществлению верховной власти, в радиотелевыступлении 29 января 1960 г., обличавшем организаторов мятежной «недели баррикад» во французском Алжире и призывавшем граждан проявить солидарность с антинационалистической позицией президента, он употребил данный термин в позитивном смысле: «Я обращаюсь к Франции... В силу мандата, доверенного мне народом, и легитимности, которую я воплощаю более 20 лет, требую ото всех поддерживать меня, чтобы не происходило». Естественно, что «легитимностью, воплощаемой более 20 лет», де Голль не мог обладать по итогам выборов. Президент говорил о легитимности как результате истории и того «харизматического влияния» своей личности в стране, из-за которого предыдущее правительство было вынуждено вновь призвать его к руководству Францией в тяжелейшие дни политического кризиса 1958 г. И напротив, в речи, произнесенной по поводу путча генералов в 1961 г. глава французского государства, казалось бы, дал легитимности иное обоснование: «И сегодня, и завтра я утверждаю себя в пределах той французской легитимности, которую даровала мне нация, и я буду настаивать на своей позиции, чтобы не случилось». Тем самым де Голль указывал на убедительные результаты всенародного референдума в пользу предлагавшейся президентом политики алжирского самоопределения. То есть референдум усилил его демократическую легитимность.

Значит, теперь речь зашла о третьем «идеальном типе», выделенном Вебером: рациональная легитимность. Она проистекает из соответствия политической власти уже не традиции или актам исключительного исторического персонажа, но рациональному принципу, с помощью которого установлен правовой порядок действующего политического режима. Однако какой из режимов не претендует ныне на определение «демократический»?

На практике такая легитимность выражается через соответствие происхождение и действий политических властей требованиям демократии. В этом смысл рациональной легитимности. Подобное ее толкование в неявной форме присутствовало в текстах, легших в основание демократии, - от английской Великой хартии вольностей 1215 г. до американской Декларации о независимости 1776 г. и французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Рациональная легитимность в своем законченном виде сформулирована ныне в декларациях и преамбулах всех существующих демократических конституций. А с недавних времен такая легитимность санкционирована запретом на пересмотр некоторых правовых текстов: республиканская форма правления не может быть предметом ревизии, - заявляют французские конституции с 1884 г., а статья 79 Основного закона ФРГ запрещает изменение принципиальных положений, заявленных в статьях с 1 по 20, которые включают фундаментальные права граждан республики.

Нередко бывает так, что традиционная, харизматическая и рациональная легитимности сочетаются и взаимно усиливают друг друга. Подобное было во Франции, когда принятие ее конституции, основавшей V Республику в 1958 г., личный престиж Ш. де Голля и два референдума 1961 и 1962 гг. позволили главе государства решительно положить конец алжирскому конфликту. Однако эти же формы легитимности могут иногда и вступать в противоречие.

Ж.-Л. Кермонн

(Quermonne J. -L. Les regimes politiques occidentaux, P., 1986, p. 12 - 16)

Основные типы легитимности

Легитимность политической власти - это смысл ее существования, подтверждение ее правомочности, ее решающее обоснование. Откуда берется всегда политическая власть? Почему миллионы людей подчиняются нескольким? Во имя чего одни приказывают, а другие повинуются? Подобные вопросы столь же стары, как и жизнь человека в обществе. Они по преимуществу философского порядка, т.е. требуют рационального, значит, научного подхода, где предметом осмысления является реальность политической власти /... /

Если эта проблема смысла существования политической власти - ее легитимность - может исследоваться в единственном ракурсе с выделением первопричин или главных целей, то подтверждение правомочности власти требует уже нескольких легитимностей. Чтобы упростить дело, мы рассмотрим некую тетралогию: четыре типа легитимности, сгруппированных по два в соответствии с тем, относится ли данный тип легитимности непосредственно к политическим акторам или к парадигме политического действия.

I. Легитимность, связанная с политическими акторами

Определяющий элемент феномена власти - отношение приказание/ подчинение; отсюда и два главных актора - управляемые и управители. Политическая власть легитимизируется прежде всего относительно них: она должна соответствовать волеизъявлению управляемых (демократическая легитимность) и сообразовываться со способностями управителей (технократическая легитимность).

Демократическая легитимность. - Это свойство нашей доминирующей культуры по своим истокам и по своему распространению. Понятие демократической легитимности восходит к английской революции XVII в. (в том, что касается власти представителей народа и их свобод), американской и французской революций XVIII в. (в том, что относится к общепринятости системы выборов и к провозглашенным правам и свободам личности), и такая легитимность распространилась по всему миру умеете с европейской культурой. В сущности, демократическая легитимность - это перенос на все общество механизма принятия решения индивидом: выражение свободной воли, но в том смысле, что данная коллективная свободная воля проистекает от индивидуального проявления свободного суждения. Для операционализации перехода от индивидуального к коллективному используется простой арифметический механизм: мажоритарный принцип (принцип большинства). Его применение в pe-жимах, называемых демократическими, универсально - как для выбора представителей народа, так и для голосования законов или принятия решений в рамках коллегиальных исполнительных структур.

Эта социальная и политическая математика нуждается в дополнительном освещении (кроме ранее изложенного механизма переноса свободного волеизъявления с человека на общество); о ней нельзя сказать, что она безупречна или защищена от ошибок. Ясность результата и понятность механизма не обязательно означают очевидность решения. Есть немало примеров того, как демократические механизмы, с помощью, разумеется, определенных исторических обстоятельств, способствовали утверждению авторитаризмов, диктатур и тоталитаризмов с их политической практикой, порицаемой именно с точки зрения главного основания этих самых механизмов: человеческого достоинства и связанных с ним принципов. Утверждение Гитлера у власти в Германии 1933 г. не было итогом государственного переворота. Никто не сомневается и в том, что вишистский режим во Франции вышел из легального (законного) парламента, палата депутатов которого была выбрана весомым большинством голосов под знаком успеха Народного фронта.

Не менее справедливо и то, что коллегиальность имеет серьезные преимущества над единоличным отправлением власти именно потому, что легче ошибиться одному, чем нескольким, как это подчеркивает политическая философия с незапамятных времен; таким образом, демократия, хотя и не имеет монополии на коллегиальное управление общественными делами (аристократия и некоторые типы монархии тоже практикуют коллегиальность), воплощает его в наиболее распространенных и систематических формах.

Следовательно, демократическая легитимность относительна; она нуждается в подпорке другими типами легитимности. Тем не менее, она может представляться в свете какой-то идеологии, абсолютного дискурса о демократии и «демократизме». Взгляды Ж.-Ж. Руссо в данном отношении - известнейший пример (...) Он описал, как должна формироваться общая воля: в законодательной практике цель мажоритарного голосования - выяснить, какова эта общая воля, выраженная законом. До голосования никто не знает, каким будет большинство (...) Иными словами, для автора «Общественного договора» голоса, поданные большинством, порождают общую волю, которая сама по себе является не чем иным, как истиной. Только эта истина-общая воля делает индивида свободным. Потому и демократия в руссоистском понимании становится абсолютной системой, догматикой предполагаемого и эфемерного, ибо то, что было решено одним голосованием, вполне может быть опровергнуто чуть позже другим с противоположным вердиктом.

Если позитивное законодательство демократических систем признает (как это бывает) высший авторитет нормативной власти над исполнительной, оно не принимает характер истины в силу само собой разумеющегося факта, что законы были поддержаны народом, когда последний высказывался, например, с помощью референдума. Процедура мажоритарного голосования - это не «уста истины», современная форма античного оракула, просто потому, что сфера политики есть по преимуществу сфера конъюнктуры и игры мнений, а не догматических откровений (что, впрочем, совершенно не мешает позитивному законодательству включать в себя те или иные истины). Руссо же (...) возводил политику в ранг наивысшей и последней инстанции как имманентную замену религиозной инстанции, подтвердив тем самым, что он не столько хотел разъяснить демократическую легитимность, сколько обосновать идеологическую легитимность демократической власти.

Технократическая легитимность. - Классическая философия называла политику искусством, требующим, как и всякое искусство, определенных технических навыков, и, следовательно, обретения знаний. С точки зрения тех, кто осуществляет власть или надеется добиться ее, политика принимает характер ремесла, что предполагает наличие особенных знаний и опыта. Из чего же слагается это умение властвовать? Представляется, что оно естественно связано с двумя параметрами: способами доступа к власти и с содержанием процесса ее осуществления. В те времена, когда только закладывались человеческие сообщества, когда сила была преимущественным способом достичь власти, владение оружием, армиями и людьми ценилось выше всего; личные способности в военном ремесле дополнялись стратегическим мышлением, что не исключало и известное владение словом, чаще всего ограничивавшееся жанром воинственных призывов и военных команд. В последующие периоды, когда развивалось наследование, воспитание будущего монарха не ограничивалось освоением всех этих качеств, а особый упор делался на культуре устного и письменного общения (риторике) и на некотором знании философии, истории и права. Демократическая эра, характеризующаяся всеобщим распространением избирательной системы в то время, как государство еще сохраняет свои традиционные прерогативы, лишь ограниченные гражданским обществом, сконцентрировала требования к компетентности управителей в основном вокруг владения словом и правом (адвокат - вот типичный избранник народа). Соревнование в плюралистической обществе состоит в основном в ораторском искусстве: изложении идей и какой-либо программы с целью быть избранным, затем для убеждения иномыслящих в парламенте, кабинете министров или в администрации.

Новшества, привнесенные XX в. в эту область, касались структуры государства и природы политического общения (коммуникации): государство всеобщего благосостояния, вмешивающееся во все и вся, порождающее неповоротливые и разнообразные административные аппараты, требовало как можно больше компетенции в том, что было названо «публичным менеджментом»; ораторского искусства и правовых знаний уже не хватало. Экономика, затем основные общественные науки стали обязательными для образования тех, из кого рекрутировалась руководящая элита: если выборы продолжают оставаться формальной процедурой доступа к власти, они дополняются невыказываемой юридически оценкой вышеперечисленных компетенции. Во второй половине нашего века ко всему этому добавилось еще кое-что: в обществе, где сильны средства информации, нужно обладать и развивать актерские качества соответственно канонам массового аудиовизуального общения.

Как и в случае с демократической легитимностью, у технократической легитимности есть идеологическое «извращение»: доказывать, тем более в монопольных условиях, что настоящая власть - это власть знаний, тогда как все другие ее аспекты по меньшей мере опасны, неэффективны или призрачны. Эта технократическая идеология колеблется между вариантами экономизма (в том виде, в каком он развивался с начала XIX в.) и элитностью «публичного менеджмента», т.е. высших государственных служб, одновременно всеобщих и специализированных (с середины нашего века). Сен-Симон хорошо представил в 1819 г. первую версию подобной идеологии своей знаменитой «параболой»: лучшие физики, химики, психологи, банкиры, негоцианты, сельскохозяйственные и промышленные производители - это голова нации и они составляют истинную политическую власть государства. Те, кто делает вид «политиков», т.е. политиканы, - лишь видимость этой власти. От Сен-Симона и ведет свое начало тезис о двойной политической власти, подхваченный Дж. Бернхемом с 1940 г. (его книга «Революция менеджеров»): обладающая демократической легитимностью политическая власть, выдвинутая на авансцену своей словесной театральностью, т.е. политиканы, - это власть фиктивная, но терпимая в той мере, пока она не мешает истинной власти высоких технократов. Склонность к секретности, которую приписывали последним, объяснялась не только их противопоставлением «говорунам», вроде бы располагавшим политическими полномочиями: технократы предпочитают делать и решать, не объявляя ни о чем и оставив нотаблям слова заботу «озвучивать» их действия и решения. Но иные из таких скрыто властвовавших технократов старались еще исполнить и функции тайного законодателя, которого предвидел еще Руссо и многие социальные мыслители XVIII в., т.е. этакого полубога, стремящегося сделать благо народу, меняя по своему разумению его нравы и направляя его выбор. Подобные формы философского сциентизма (вера в абсолютно рациональное знание об универcе, имеющее технико-научный характер и полностью освобождающее индивида) содержат, однако, весьма сомнительные перспективы для человеческой свободы развивать познание вообще: компетентная элита, культивирующая вкус к тайне и веру в свое превосходство.

II. Легитимность, связанная с рамками политического действия

Акторы политики обладают властью выбора и творчества, не являющейся абсолютной, но исходящей от окружающей их действительности, часть которой - они сами. Человек, сознательный элемент этой действительности, должен знать ее возможно более точно, чтобы пользоваться ею в своих целях. Однако человеческий ум испытывает затруднения в распознавании действительности (все старания наук это с легкостью подтверждают) из-за власти чувств и других мощных сил над рассудком (желания, страсти, например). Вот почему политическая власть может легитимизировать себя относительно субъективных представлений о желаемом социальном порядке (идеологическая легитимность) или в соответствии с космическим порядком, включающим также и социальный (онтологическая легитимность). Идеологическая легитимность. - Функционирование человеческого разума направлено на понимание действительности через представления, которые не только стремятся ее познать, но также преобразовать; правда, сама действительность весьма сковывает человека в его действиях как выражении его свободы. Политическая власть может легитимизироваться более или менее сообразно этому представлению о социальной действительности, а также относительно намерения соответствовать проекту изменения данной социальной действительности: политические идеи, предложенные или воспринятые деятелями в области политики, скрывают это отношение, исходя из которого власть может укреплять себя, лишь стараясь реализовать такие идеи.

Эта идеологическая функция может принять гностический оборот, влекущий за собой монопольное объяснение и тоталитарное осуществление власти. Марксизм-ленинизм, среди всех других современных политических идеологий, - более чем убедительный тому пример; структура его политического дискурса претендовала быть одновременно целиком рациональной и полностью освобождающей для человека, т.е. самой законченной формой этих «доктрин, занимающих в душах наших современников место исчезнувшей веры и относящих спасение человечества, в форме намеченного ими социального порядка, в далекое будущее» (Р. Арон). Статья 6 ныне отмененной советской Конституции 1977 г. - прекрасная текстуальная иллюстрация сказанному: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза... Вооруженная марксистско-ленинским учением, Коммунистическая партия определяет генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР, руководит великой созидательной деятельностью советского народа, придает планомерный, научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма».

Более 70 лет политическая власть «реального социализма» в СССР и ему подобных государствах покоилась в основном на этой идеологической легитимности, понимаемой как соответствие истине. Она исключала любую оппозицию, всякий плюрализм и сводила выборы к простым ритуалам, в которых народ участвовал под принуждением, усматривая в них лишь дополнительное и второстепенное подкрепление власти.

Онтологическая легитимность . - Речь идет о выявлении соответствия политической власти объективному порядку, вписанному в человеческую и социальную действительность, в продолжении порядка, установленного в космической внечеловеческой действительности. Человек в своих моральных и социальных действиях должен быть подвержен естественным, природным законам, составляющим то, что можно было бы назвать оптимальное структурное свершение для человечества. На практике свобода и воля человека способны отходить от этих законов или противостоять им; из-за упоминавшейся уже трудности для человеческого ума ясно распознать, не рискуя ошибиться, такой оптимальный объективный порядок, просчет - под влиянием конъюнктуры мнений - может случиться в сфере воплощения этой самой человеческой свободы. Политические акторы (как управляемые, так и управители) в осуществлении своей человеческой свободы способны сделать или «противоестественный» выбор, или же выбирать между различными решениями, имеющими целью выполнить предначертания природы. Уровень онтологической легитимности политической власти заключался бы в уровне соответствия тому глубинному порядку бытия, который человек ощущает врожденно, но которому он может противостоять. Антигона говорила о нем Креонту: «Закон... не писаный, но прочный, ведь не вчера был создан тот закон, когда явился он, никто не знает» (Софокл. Антигона. - Античная драма. БВЛ, 1970, с. 196).

Трудность состоит в том, что данная легитимность предназначена для прояснения «несущих конструкций» этого оптимального структурного порядка; человек также может отрицать такой порядок своей свободой и некоторые ученые дошли до мысли, что он - явное изобретение, связанное с идеологическим творчеством самого человека. Ряд школ в социальных науках не признает использование слова «природа» для определения человечества: индивид, который в сущности не является автором ни себя самого, ни окружающего его физического мира, признается единственным автором не только своих личных и коллективных поступков, но также принципов, в согласии с которыми он действует (...). Всякий гуманизм, как «трагический» в силу тяжкой ответственности человеческих поступков (Сартр, Камю), так и непринужденный и оптимистический (в рамках либерального консумеризма), построил видение политики как «артефакта», недифференцированную и обратимую социальную конструкцию, чистый продукт человека.

И наоборот, эта онтологическая легитимность способна в некоторых исторических обстоятельствах абсолютизироваться в качестве формы детерминизма: политический онтологизм (...), расшифровываемый как желание придать какому-либо исторически преходящему виду политической власти фундаментальный характер сущностной структуры, обусловленной природой человека в его жизни в обществе (...)

III. Онтологическое преобладание демократической легитимности

Свобода, специфика человека и человеческих обществ. - Из этой тетралогии типов легитимности, которыми украшает себя в самых различных вариантах политическая власть, именно демократическая легитимность имеет тенденцию к распространению в мировом масштабе своих всеобщих процедур. Сопровождается ли это историческое преимущество структурным, способным быть выявленным с помощью политической антропологии? На первый взгляд, нижеследующие две трактовки преобладания «демократической» легитимности покажутся противоречащими друг другу: или же демократический феномен - этап исторического развития обществ, свидетелем самого начала которого стал А. де Токвиль (а до первой половины XIX в. все происходило совсем не демократично), или же этот феномен вневременно присущ любой политической власти, но проявляет себя по-разному в зависимости от эпохи. Чтобы выйти из данного кажущегося антагонизма, потребуется осветить сами понятия «демократической легитимности» и «демократических режимов». Понятие режима отсылает к особым процедурам отношений между управляемыми и управителями, а также внутреннему распределению власти между управителями: периодическое использование процедур избрания, всеобщее избирательное право, представительный мандат, плюрализм мнений и свобода их выражения, разделение властей, принцип чередования и т.д. Понятие легитимности, хотя и неразрывно связано с правилами и процедурами, необходимыми для ее эффективного осуществления, больше относится к онтологии философии и других социальных наук, по содержанию близких к политике (антропология, например). Если власть в человеческих сообществах отличается от власти в животном мире, то только вокруг этой специфики человеческого может быть обоснована предпочтительная легитимность политической власти. Если, по общему мнению, разум и свобода выделяют человека из животного мира, то отсюда следует, что способность судить и выбирать, характеризующие поведение личности, должны быть каким-то образом продолжены в коллективном поведении и в управлении общественными делами. Политические общества должны, очевидно, быть построены в соответствии со специфическим принципом человека (разумом), свободой, свободным волеизъявлением, а значит и на согласии управляемых.

Историческая эволюция демократической легитимности. - Исторически, и достаточно долго, эта демократическая легитимность выражалась в том, что принцип доступа к власти по праву наследования нередко подкреплялся элементами религиозной сакральности. Управляемые, не избиравшие основного властителя, поскольку согласились с самим принципом отстранения их отданной процедуры, способствовали через своих представителей и в различных иных формах определенности осуществления властных полномочий. Национальные парламенты (как в Великобритании с XVII в. и позже во многих европейских странах) и/или органы местной власти (ассамблеи, советы городов, провинций и т.д.) составляли в равной мере и противовес (контрвласть) королевским прерогативам, и напоминание управителям об извечно господствующей религиозной этике, которую подданные разделяли с правителями. А главное - управляемые напоминали властелинам о возможном и последнем средстве воздействия на «верхи» - восстание или изменение династии и т.д. (...) Последняя гипотеза часто упоминалась в теориях тираноубийства: появление монархической формы власти, тяготевшей к абсолютизму, было для народа-управляемого очень тяжелым знаком необходимости смены династии, нередко оплачивавшейся ценой жизни, с неопределенным результатом. Правда, эти долгие периоды преобладания наследственной власти прерывались краткими республиканскими опытами (греческие полисы, римская и средневековые итальянские республики...), отмеченными неравенством управляемых в том, что касалось доступа к осуществлению власти: свободные граждане, касты и олигархии, клиентелы и крупные семьи претендовали на эффективность, если даже не на саму законность власти (...)

Революции, начавшиеся с конца XVIII в., означали, что груз доказательства в глазах подчиненных права на власть лег на плечи самих властителей. Произошел переворот: отныне это управители, желающие продолжать свои полномочия, или те, кто надеется их заменить у «кормила», должны предоставить управляемым свидетельства, что они способны править. Согласно ясной и периодически выражаемой (а не по подразумеваемой и приобретенной в силу традиции или еще чего-то) воле со стороны управляемых определенные люди должны получать доступ к власти и осуществлять ее. Основной инструмент данного порядка - процедура избрания представителей управляемых, которые становятся управителями. Такой переворот центра тяжести поиска доказательств в пользу управляемых содействует институциональной и исторической реализации онтологического преобладания демократической легитимности.

Процедурное преимущество демократической легитимности и материальное - онтологической легитимности. - Три остальных типа легитимности представляются подчиненными той, которая воплощает в себе осуществление человеческой свободы. Не является исключением здесь и онтологическая легитимность, т.е. соответствие власти истине или истинам; в этом противопоставлении свободы и истины, свобода должна утвердить свое превосходство в области процедур, предназначенных для свершения политики, как раз во имя уважения истины-действительности свободной природы человека. Что же касается содержания и целей политических действий, то этика вместе с рациональной природой человека ведут к другому (обратному) порядку преимуществ: истина (онтологическая легитимность) берет верх над свободой (демократическая легитимность); соответствие власти действительности-истине может считаться условием человеческой свободы, перешедшей, таким образом, через первую, но необходимую стадию простой способности осуществить свободу.

Формальное определение легитимности. - После всего изложенного можно придти к двойному - материальному и формальному-определению легитимности; первое имеет онтологическое преимущество, второе - демократическое. Учитывая несогласие философских школ по поводу содержания онтологии (продолжающее старый спор между Парменидом и Гераклитом о «бытии» и «становлении» несогласие, которое не только заключается в трудностях познания, но особенно в «играх» власти вокруг понятия «истина» (...), мы предложим как наиболее общую формальную (или процедурную) дефиницию: легитимность - это адекватность реальных или предполагаемых качеств управителей (а также тех, кто намеревается ими стать) подразумеваемому или ясно выраженному согласию управляемых.

Качества управителей. - Понятие «качеств» управителей должно восприниматься в широком смысле: это и качества, внутренне присущие личности, и качества, которые покрывают потенциальные способности, связанные с решением задачи обеспечения коллективного существования страны (внешние качества).

А) Внутренние качества управителей и тех, кто намеревается придти к власти:

Нравственное поведение, т.е. соответствие жизни и действий личности публично исповедуемым и пропагандируемым идеям, что требует также связанности с идеологической легитимностью. Данная логика может распространяться (как выше упоминалось по поводу онтологической легитимности) на соответствие естественному физическому и моральному порядку, представляющемуся в свете оптимальной структуры согласия, - в определениях классической политической философии такое поведение характеризует «справедливого», правильного человека.

Компетенция, вводящая в дело в основном те факторы, которые обозначены понятием технократической легитимности, т.е. владение политическим «ремеслом».

Харизма, выражение, греческий корень которого означает «милость», относится в основном к соединению онтологического и демократического типов легитимности; отсюда следует, что тот или иной политический деятель пользуется более-менее долговременным благоволением особого рода со стороны управляемых. Эта особенная поддержка может колебаться в пределах между максималистским пониманием онтологии, отсылающим к идее соответствия харизматического лидера предначертаниям божественного провидения (исторический мессианизм голлистской мысли, к примеру), и минималистским пониманием простого исторического совпадения между личностью, а также тем, что она воплощает идеологически, и ожиданиями управляемых (расположение к Миттерану, например).

Б) Внешние качества управителей и тех, кто нацелен на доступ к власти:

Способность обеспечить жизнь управляемых: в первую очередь речь идет о выживании какой-либо конкретной человеческой группы как с точки зрения обеспечения ее пищей, так л коллективного ее существования в качестве автономной группы. Разве фараон древнего Египта не «был тем, кто ведал пищей всех живущих», этот «бог-царь» (Ж. Рувье) с его атрибутами власти - скипетром и бичом? Это также означает способность обеспечить внутренний порядок и гражданский мир в стране, а в более поздние времена - наилучшее существование, благоденствие.

Способность представлять и идентифицировать коллективную волю: данное качество частично покрывает понятие харизматической власти по Максу Веберу; в каком-то роде это варьирующееся смешение ритуалов и символов, присущих власти, и свойств личности тех, кто их воплощает; такая способность включает в игру всю совокупность форм легитимности, что позволяет постичь ее характер одновременно и реальный, и неуловимый.

Идеи и политическая программа: это измерение может быть обнаружено только в так называемых открытых обществах, отмеченных стремлением к преобразованию и новшествам; оно, кажется, отсутствовало в закрытых традиционных обществах, чья сущностная черта - «возвращение на круги своя», а движение символизируется колесом, воспроизводящим сезонный цикл. Это способность обнадеживать, намечая цели и открывая перспективы, причем все исходя из объяснения существующего социального порядка.

Ж.-Л. Шабо

(Chabot J. -L. Introduction a la politique. P., 1991, p. 57 - 71)

Литература по проблеме легитимности:

Арон Р. Этапы социологической мысли. М"., «Прогресс», 1993.

Элементы теории политики (пер. с польского). Ростов, изд-во РГУ, 1991, с. 403-427.

Conflict and Control Challenge to Legitimacy of Modern Goverment. L., 1979.

Denitch B. (ed.) Legitimation of Regimes. L, 1979.

Easton D. Systems Anaiysies of Political Life. N. Y. 1965.

Habermas I. Legitimation Crisis. Beacon Press, 1975.

Keskameti P. The Unexpacted Revolution. Stanford, 1961.

Legetimiteet rationalite. Grenoble, 1986,

Niehills D. Three Varieties Pluralism. N. Y., 1974.

Stillman P. The Concept of Legitimacy. - «Polity, 1975, Vol. 7.

Strauss L What is Political Philogophy and other studies. Westport, 1973.

См. трактовку принципа легальности (законности) в «Полисе», 1993, №4, с. 158. - Ред.

В чем-то схожая история - с негативным и позитивным отношением к легитимности - произошла с нынешним президентом Франции Ф. Миттераном. В 1964 г. Миттеран, будучи лидером одной из левых организаций, в полемической форме назвал V Республику (в качестве политического режима) «перманентным государственным переворотом». Тогда он считал ее вообще нелегитимной, имея в виду обстоятельства ее учреждения (заговор и начало вооруженного мятежа 13 мая 1958 г. генералов во французском Алжире, стремившихся заменить правительство Пфлимлена в метрополии ультранационалистическим кабинетом «общественного спасения») и форму осуществления личной (персональной) власти де Голлем. Но выдвинув свою кандидатуру уже на президентских выборах 1965 г.; он способствовал признанию политического режима со стороны левых сил. Полную легитимность режима Миттеран лично подтвердил в 1981 г., когда стал президентом Франции, не поменяв ее конституции. - Ред.

Онтология - учение о бытии, в котором исследуются его всеобщие основы и принципы, а также структура и закономерности бытия, значит, онтологическая легитимность - это соответствие политической власти универсальным принципам человеческого и социального бытия - Ред.

(лат. legitimus согласный с законами, законный, правомерный) - определенный исторически сложившийся, социально значимый порядок происхождения и функционирования власти, который делает возможным достижение согласия во властных структурах и в их взаимодействии с обществом. История понятия "Л." восходит к средним векам, когда складывается понимание Л. как согласия с обычаями, традициями и установленным поведением. Л. преимущественно трактовалась как право верховных должностных лиц. поступать согласно обычаям, но уже с середины XIV в. начинает употребляться в смысле правомочия выборной власти. В научный обиход термин "Л." ввел М. Вебер, указавший, что любая власть нуждается в самооправдании, признании и поддержке. Этот термин часто переводится как "законность", что не совсем точно, т.к. Вебер имел в виду не юридические, а социологические (поведенческие) характеристики господства (власти) и придавал главное значение фактору монопольного применения насилия. В отличие от социологического подхода М. Вебера, системный анализ власти, предложенный американской школой политологии, позволил создать более функциональную, приспособленную к практическим потребностям концепцию Л., которая дает возможность измерить Л. эмпирическим путем. Д. Истон и его последователи утверждают, что условием Л. политической власти являются определенные социально-психологические отношения, в основе которых лежит минимальный ценностный консенсус, обеспечивающий принятие и подчинение власти, согласие с ее требованиями и поддержку ее действий. Л. в их представлении - это "степень, в которой члены политической системы воспринимают ее как достойную своей поддержки". Данный ценностно-нормативный подход позволил Д. Истону провести различие в типах поддержки как по объекту и содержанию, так и по времени ее действия, выделив диффузную и специфическую Л. Диффузная Л., согласно Д. Истону, представляет собой общую (фундаментальную), долговременную, преимущественно аффективную (эмоциональную) поддержку идей и принципов политической власти, независимо от результатов ее деятельности. Специфическая Л. ситуативная, кратковременна, ориентирована на результат и основана на сознательной поддержке власти и того, как она действует. В 80-е гг. в политической науке наряду с диффузной и специфической Л. были введены смешанные типы поддержки: диффузно-специфическая и специфически-диффузная, с помощью которых можно точнее измерить Л. власти, политического режима или его отдельного института. В современной политологической литературе существуют и иные подходы к типологии Л. Французский политолог Ж. Л. Шабо, подчеркивая, что в структуре властных отношений есть два главных фактора - управляемые и управители, указывает, что политическая власть легитимизируется, прежде всего, относительно них. Т.о., она должна ее ответствовать волеизъявлению управляемых (демократическая Л.) и сообразовываться со способностями управителей (технократическая Л.). Демократическая Л. - это перенос на все общество механизма Принятие решения индивидом: выражение свободной воли, но в том смысле, что данная свободная коллективная воля проистекает от индивидуального проявления свободного суждения. В политической практике для операционализации перехода от индивидуального к коллективному используется простой арифметический механизм - мажоритарный принцип (принцип большинства). Его применение в демократических режимах универсально - как для выбора представителей народа, так и для сования законов или принятия решений в рамках исполнительных коллегиальных структур. Однако в истории немало случаев, когда демократические механизмы в определенных исторических обстоятельствах способствовали подтверждению авторитаризма и тоталитаризма. Технократическая Л. связана с умением властвовать, а последнее обусловлено двумя параметрами: способами доступа к власти и содержанием процесса ее осуществления. На начальных этапах истории человеческого общества, когда сила была преимущественным способом достижения власти, владение оружием, армиями и людьми ценилось выше всего. В современных условиях таким преимущественным способом называют знания. Однако и этот тип Л. может иметь свои "извращения", когда к власти приходит "компетентная, элита, культивирующая вкус к тайне и веру в свое превосходство". Кроме того, согласно Ж. Л. Шабо, политическая власть может легитимизировать себя относительно субъективных представлений о желаемом социальном порядке (идеологическая Л.) или в соответствии с космическим порядком, включающим также и социальный порядок (онтологическая Л.). Идеологическая Л. основывается на определенных представлениях о социальной действительности и способах и проектах ее изменения. Онтологическая Л. - это соответствие политической власти универсальным принципам человеческого и социального бытия. Она измеряется уровнем соответствия "тому глубинному порядку бытия, который человек ощущает врожденно, но которому он может противостоять". В политологической литературе выделяются также три уровня Л. власти: 1) идеологический: власть признается обоснованной в силу внутренней убежденности или веры в правильность тех идеологических ценностей, которые ею провозглашены; источник легитимности - идеологические ценности; 2) структурный: правомочность власти вытекает из убеждения в законности и ценности, установленных структур и норм, регулирующих политические отношения; источник легитимности - специфические политические структуры; 3) персональный: в основе - одобрение данного властвующего лица; источник легитимации - личный авторитет правителя. Для поддержания Л. власти используются многие средства: изменения законодательства и механизма государственного управления в соответствии с новыми требованиями; стремление использовать традиции населения в законотворчестве и при проведении практической политики; реализация легальных мер предосторожности против возможного снижения Л. власти; поддержание в обществе законности и правопорядка и др. Показателями Л. власти выступают: уровень принуждения, применяемый для проведения политики в жизнь; наличие попыток свержения правительства или лидера; сила проявления гражданского неповиновения; результаты выборов, референдумов; массовость демонстраций в поддержку власти (оппозиции) и др. Л. политического явления не означает его юридически оформленной законности. Л. не обладает юридическими функциями и не является правовым процессом.

Легитимность

– Философский словарь

(лат. legitimus - законный) - в широком смысле - признание, объяснение и оправдание социального порядка, действия, действующего лица или события. В правоведении противопоставляется легальности (собственно законности) как обладающая не юридической, но моральной функцией оправдания прежде всего власти по критериям авторитета и целей. М. Вебер ввел понятие "признания" в социологию, преобразовав его в категорию "ориентации на другого", таким образом признание оказалось конститутивным моментом социального действия как такового. "Ориентация на другого" как основание социального действия понимает и принимает "всеобщее" социального порядка лишь постольку, поскольку "всеобщее" признается отдельными индивидами и ориентирует их реальное поведение. Понятие Л. оказывается необходимым для социологического исследования общества и используется Вебером при установлении типов легитимного господства, такого, которое признается управляемыми индивидами. Л., следовательно, есть не свойство социального порядка, но свойство определенного представления о нем. Процесс легитимации обнаруживает себя составляющим репрезентативной культуры (в определении Ф. Тенбрука), способствуя восприятию мира и социальной действительности как "должного". Легитимация объясняет социальный порядок, придавая когнитивную обоснованность объективированным значениям; легитимация оправдывает социальный порядок, придавая нормативный характер его практическим императивам, то есть включает когнитивный и нормативный аспекты. Проблема Л. не есть только проблема ценности, она с необходимостью включает также и знание, а именно знание того, что и каким образом может быть сказано и сделано в культуре или сообществе. Функцию легитимации или правила признания принимает социальный универсум, впитавший различные области значений и теоретических конструкций, включающий институциональный порядок во всей его символической целостности и предполагающий возможность существования различного понимания его смысла, каждый из которых социально значим, и, следовательно, представляется легитимным определенным социальным группам, ориентирующимся на него в реальном поведении. С.А. Радионова

(лат.Legitimus - законный) - признание народом и политическими силами правомерности, законности политической власти, ее инструментов, механизмов деятельности, а также способов ее избрания. Легитимность не является правовым процессом, поэтому с политологической точки зрения она не обладает юридическими функциями. Она фиксирует факт признания народом, а следовательно, наделяется правом предписывать нормы поведения людям. Легитимная власть поэтому взаимодоверительна. Народ доверяет власти осуществление определенных функций, а власть обязуется их выполнять, используя многообразные механизмы и способы. Самый эффективный способ легитимности политической власти - это привлечение граждан к управлению обществом и государством, контроль за деятельностью чиновников. При этом уровень легитимности повышается. Другая тенденция свидетельствует, что чем ниже уровень легитимности, тем сильнее принуждение, и власть, опирающаяся не только на силу, есть "голая власть" (Б.Рассел). Состояние полной легитимности - процесс очень трудно достигаемый и сохраняемый. Только в обществе с устоявшимися нормами поведения, развитой культурой власти и культурой народа, высоким уровнем социально-экономического и политического развития можно серьезно говорить о легитимности политической власти, ее отдельных органов. Со времен М. Вебера различают три модели легитимности. Традиционная легитимность основана на обычаях, силе и верности традициям, сложившихся в конкретном обществе. Харизматическая легитимность характеризуется личной преданностью лидеру, вождю в силу его необычайных качеств. Рациональная легитимность основана на принципе рациональности, с помощью которого устанавливается политическая власть. Можно выделить три уровня легитимности власти: идеологический, структурный и персоналистский. Идеологический уровень основан на соответствии власти определенной идеологии. Структурный уровень характеризует устойчивость политической системы общества, при которой отработаны механизмы формирования ее институтов. Персоналистская легитимность есть одобрение населением конкретного властвующего лица. Решающим рычагом легитимности, дееспособной власти, ее силы и авторитетности выступает право, правовая культура. Если нет правозаконности как самостоятельного механизма и регулятора общественной и личной жизни, то данный вакуум заполняется властью и она приобретает функцию "правозаконной" деятельности, т.е. становится институтом "права власти". "Право власти" консервирует отчужденность власти и народа, нелегитимность отношений между ними и создает поле безнаказанности, противозаконных действий властей, порождает правовой нигилизм у граждан. В ситуации "права власти" невозможно добиться осознанной мотивировки деятельности людей, поскольку они несвободны, смяты "правой власти", которое абсолютно и не изменений, совершенствованию и т.п. Всеобщее незаконопослушание может привести к процессу десоциализации общества и государства. В обществе и государстве должна господствовать власть права, основанная на свободе, культуре и интересах народа, отдельной личности. – Социологический словарь

Англ. legitimity, charismatic; нем. Legitimitat, charismatische. По M. Веберу - правомерность господства, основанная на признании выдающихся личностных качеств вождя. См. АВТОРИТЕТ ХАРИЗМАТИЧЕСКИЙ, ГОСПОДСТВО ХАРИЗМАТИЧЕСКОЕ.

Интернет СГ:

Право должно быть легитимным, как и политическая власть.

Классификация типов легитимности власти по Веберу:

1. Традиционный – основан на традициях.

2. Харизматический – основан на вере в иррациональное.

3. Рациональный легальный – основан на понимании.

Козлихин: можно также говорить о таких типах легитимности как религиозный, революционный, идеологический, националистический, демократический.

Ригби: целерациональная легитимация (характерна для социализма).

Интернет:

Легитимность один из элементов политической системы общества и характеризует отношение общества, отдельных его индивидов или групп к власти путем ее признания.

Легитимность следует отличать от легальности – одного из способов ее проявления. Легальность – соответствие закону.

Классификация, предложенная Вебером – общая, помимо этого, можно выделить:

Религиозный тип

Революционный тип

Националистический тип

Идеологический

Опять же классификация идеальна, на практике эти типы переплетаются, но с приматом какого-либо

По уровню легитимность можно подразделить на:

Легитимность конкретного лидера

Легитимность какого-либо политического института (монархия, республика…)

Легитимность политической системы

Легитимность государства.

Естественно отрицание более высокого уровня, ведет к отрицанию и предшествующих ему. (отрицание монархии влечет за собой и отрицание легитимности конкретного монарха)

Алексеев:

В широком смысле легитимность - это принятие власти населением страны, признание ее права управлять социальными процессами, готовность ей подчиняться. В узком смысле легитимной признается законная власть, образованная в соответствии с процедурой, предусмотренной правовыми нормами.

Следует отличать легитимность первоисточника власти и легитимность органов государственной власти. Легитимность первоисточника власти (властвующего субъекта) находит отражение и юридическое закрепление в конституции страны. Так, п. 1 ст. 3 Конституции Российской Федерации гласит: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». Значит, Конституция провозглашает и определяет многонациональный народ России первоносителем и первоисточником государственной власти, тем самым подчеркивая ее легитимность.

Государственные органы приобретают свойство леги-тимности по-разному. Представительные органы становятся легитимными на основе проведения предусмотренных и регламентированных законом выборов. Эти органы получают властные полномочия непосредственно от первоисточника власти. Органы управления приобретают легитимность путем конкурсного отбора, назначения их чаще всего представительными органами и в порядке, предусмотренном законом.

Легитимными должны быть и осуществляемые органами государства властные полномочия, методы деятельности, особенно метод государственного принуждения.

Нелегитимная власть признается узурпаторской. В узком смысле слова узурпация - насильственный противозаконный захват власти каким-либо лицом или группой лиц, а также присвоение себе чужих властных полномочий. Узурпацией признается, например, нарушение правовых процедур при проведении выборов или их фальсификация. Узурпировать можно и ле-гитимно образованную власть, если ею злоупотреблять, т. е. использовать в противозаконных целях во зло обществу и государству, превышать властные полномочия, и т.д. В п. 4 ст. 3 Конституции Российской Федерации сказано: «Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону».

Юридическим выражением легитимности власти служит ее легальность, т, е. нормативность, способность воплощаться в нормах права, ограничиваться законом, функционировать вг рамках законности. В обществе возможна и нелегальная, например мафиозно-преступная власть, тяготеющая к жестким формам принуждения, насилия. Если легальная власть опирается на официально признанные, документально закрепленные и известные обществу нормы, то преступная, нелегальная - на неписаные, известные лишь определенному кругу людей правила поведения. Легальная власть стремится стабилизировать общество, утвердить в нем порядок, нелегальная же подобна раковым клеткам, поражающим и уничтожающим здоровую ткань социума.

Интернет (разъяснение типов легитимности):

Политическая власть – способность социальной единицы (социальной группы, класса, большинства общества) и представляющих её организаций и индивидов проводить свою волю по отношению к другим социальным единицам; осуществлять общие интересы данной социальной единицы насильственными или ненасильственными средствами.

Базовым элементом существования и функционирования власти, а также закрепления её в обществе, является ЛЕГИТИМНОСТЬ.

Понятие легитимности означает признание власти обществом, обоснованность и необходимость данной власти и её носителей. В узком смысле понятие легитимности характеризует законность власти.

Легитимность может проявляться, например, как в добровольном принятии большинством конкретной формы правления, власти того или иного класса, так и в борьбе за господство определенных политических сил.

Исторически сформировались несколько типов легитимности:

· ЛЕГАЛЬНЫЙ тип легитимности - узаконенность власти конкретными правовыми нормами, конституцией, подкрепленная деятельностью соответствующих институтов, включая принудительные санкции;

Основа – общее понимание норм, установленных законом;

· ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ тип легитимности – признание власти в силу внутренней убежденности или веры в правильность тех идеологических ценностей, которые провозглашены властью;

Основа – идеологические ценности;

· ТРАДИЦИОННАЯ легитимность – признание власти легитимной, поскольку она действует в соответствии с традициями и традиционными ценностями масс;

Основа – традиции, традиционное сознание;

· СТРУКТУРНАЯ легитимность – правомочность власти вытекает из убеждения в законности и ценности установленных структур и норм, регулирующих политические отношения;

Основа – специфические политические структуры;

· ПЕРСОНАЛЬНАЯ (ХАРИЗМАТИЧЕСКАЯ) легитимность – признание власти основано на вере масс в особые способности политического лидера, вождя;

· ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ – соглашение или навязывание обществу власти, где мотивацией является политическая целесообразность. Характерна для переходных периодов, связанных с формированием новой политической системы.

Описанные типы легитимности власти, как правило, в реальности существуют совместно, взаимно дополняя друг друга.

Проблема легитимности – это в значительной мере проблема участия общества в управлении государством. Неспособность системы обеспечить такое участие подрывает её легитимность.

Признаками падения легитимности власти являются:

1. Рост степени принуждения;

2. Ограничение прав и свобод;

4. Рост коррумпированности всех институтов власти, сращение с криминальными структурами;

5. Низкая экономическая эффективность власти (понижение уровня жизни различных групп населения) – наиболее существенные показатель делегитимизации власти;

Крайнейточкой падения легитимности власти являются революция, государственные перевороты – открытые формы недовольства режимом.

Термин Легитимность в последнее время постоянно на слуху,можно услышать его в известных ток-шоу по телевизору или прочитать в интернете.Многие понимают о чем речь,но мало кто из граждан задумывался о значении и происхождении этого слова.
В разговорной речи мало кто использует данный термин.Это понятие в большом ходу в политике,подразумевая под ним законность решения неких ситуаций или вопросов.

История возникновения термина "Легитимность"

Понятие "Легитимность " было заимствовано из латинского языка "legitimus " и переводится на русский язык,как "правомерный ","законный ". Политики произнося данное слово подразумевают,что большинство граждан страны поддерживают существующую власть и принимают в части законности все ее решения.
Говоря простыми словами "Легитимность " - это когда народ доверяет управление своей страной либо городом,либо отдельным субъектом,подчиняется этой власти,полностью согласен с ее решениями.

Если мы заглянем в глубь истории,то заметим,что в ней полно случаев,когда группа лиц свергает действующую власть и начинает управлять государством,такая власть отторгалась народом и не могла считаться легитимной поскольку народ ее не избирал и соответственно не может ей доверять.
Последующие законы,решения и договоры принято называть не легитимными .

За примером далеко ходить не станет,а обратим свой пытливый взор на нашу соседку Украину .В этой стране произошел государственный переворот инициированный западными спецслужбами,а именно немецкими и американскими.После того,как до власти дорвалась кучка людей,которую все стали называть Хунтой .Все ее решения считаются не легитимными ,собственно как и сама власть.

Чем отличается легитимная и легальная власть?

Не стоит путать такие термины,как легитимность и легальность.Это совершенно два разных понятия.
Легальностью, является узаконенная деятельность,которая основана на общепринятых нормах и документах,а легитимностью называют законность власти в стране,ее лидеров и политических деятелей,которые отражают качества не из формальных декретов и законов,а из социального согласия.
На изображении ниже вы можете ознакомиться с понятиями легальности и легитимности

Чем отличается легитимность от легальности?

Типы легитимной власти :онтологическая, харизматическая, традиционная, технократическая, демократическая.

План
Введение
1 Политическая легитимность
2 Отношение легитимности и легальности

Введение

Легитимность (от лат. legitimus - согласный с законами, законный, правомерный ) - согласие народа с властью, когда он добровольно признаёт за ней право принимать обязательные решения. Чем ниже уровень легитимности, тем чаще власть будет опираться на силовое принуждение.

Легитимное действие - это такое действие, которое не оспаривается никем из игроков, которые имеют право и возможности это действие оспорить. Действие перестает быть легитимным, когда субъекту действия приходится прилагать специальные усилия, чтобы защитить свое право поступать так, как он поступил.

Кроме того, легитимность - политико-правовое понятие, означающее положительное отношение жителей страны, больших групп, общественного мнения (в том числе и зарубежного) к действующим в конкретном государстве институтам власти, признание их правомерности.

1. Политическая легитимность

Применительно к политической легитимности известный английский политолог Дэвид Битэм (David Beetham) разработал «нормативную структуру политической легитимности»:

1. власть соответствует принятым или установленным в обществе правилам;

3. имеются доказательства согласия на существующие отношения власти.

Легитимность следует отличать от легальности - соответствия правовым нормам.

Легальный - признаваемый законом, соответствующий закону.

2. Отношение легитимности и легальности

Термин «легитимность» возник в начале XIX века и выражал стремление восстановить во Франции власть короля как единственно законную, в отличие от власти узурпатора. Тогда же это слово приобрело и другой смысл - признание данной государственной власти и территории государства на международном уровне. Требование легитимности власти возникло как реакция против насильственной смены власти и перекройки государственных границ, против произвола и охлократии.

Легитимность означает признание населением данной власти, её права управлять. Легитимная власть принимается массами, а не просто навязывается им. Массы согласны подчиняться такой власти, считая её справедливой, авторитетной, а существующий порядок наилучшим для страны. Конечно, в обществе всегда есть граждане, нарушающие законы, не согласные с данным политическим курсом, не поддерживающие власть. Легитимность власти означает, что её поддерживает большинство, что законы исполняются основной частью общества. Легитимность не следует смешивать с также существующим в политологии понятием легальность власти. Легальность власти - юридическое её обоснование, её законность, соответствие существующим в государстве правовым нормам. Легитимность, в отличие от легальности, не является юридическим фактом, но - социально-психологическим явлением. Любая власть, издающая законы, даже непопулярные, но обеспечивающая их выполнение, - легальна. В то же время она может быть нелегитимна, не признаваться народом. В обществе может существовать и нелегальная власть, например, мафия, которая также, в принципе, может восприниматься народом (или его частью) как легитимная либо нелегитимная.

Легитимность - это доверие и принятие власти общественным сознанием, оправдание её действий, потому она связана с моральной оценкой. Граждане одобряют власть, исходя из своих моральных критериев, представлений о добре, справедливости, порядочности, совести. Легитимность призвана обеспечить повиновение, согласие без принуждения, а если оно не достигается, то - оправдать принуждение, применение силы. Легитимная власть и политика авторитетны и эффективны.

Чтобы завоевать и удержать легитимность, доверие народа, власть прибегает к аргументации своих действий (легитимация), обращаясь к высшим ценностям (справедливости, правде), к истории, чувствам и эмоциям, настроениям, реальной или вымышленной воле народа, велениям времени, научно-технического прогресса, требованиям производства, историческим задачам страны и т. д. Для оправдания насилия, репрессий часто используется деление людей на «своих» и «чужих».

Принципы легитимности (верования) могут иметь истоки в древних традициях, революционной харизме или в действующем законодательстве. Соответствующая типология легитимности, пользующаяся широким признанием, введена Максом Вебером. Согласно ей, три типа легитимности соответствуют трём источникам правомерности политической власти: традиция, харизма и рационально-правовая основа. Вебер подчёркивал, что речь идёт не об отнесении любого реального режима к какому-то из типов, а об абстракциях (так называемых «идеальных типах»), в конкретных политических системах сочетающихся в той или иной пропорции.

В зависимости от того, какой из перечисленных мотивов поддержки населением политического нормативного порядка преобладает в обществе, принято выделять следующие типы легитимности: традиционную, харизматическую и рациональную.

· традиционная легитимность , формирующаяся на основе веры людей в необходимость и неизбежность подчинения власти, которая получает в обществе (группе) статус традиции, обычая, привычки к повиновению тем или иным лицам или политическим институтам. Данная разновидность легитимности особенно часто встречается при наследственном типе правления, в частности, в монархических государствах. Длительная привычка к оправданию той или иной формы правления создает эффект её справедливости и законности, что придаёт власти высокую стабильность и устойчивость;

· рациональная (демократическая) легитимность , возникающая в результате признания людьми справедливости тех рациональных и демократических процедур, на основе которых формируется система власти. Данный тип поддержки складывается благодаря пониманию человеком наличия сторонних интересов, что предполагает необходимость выработки правил общего поведения, следование которым и создает возможность для реализации его собственных целей. Иначе говоря, рациональный тип легитимности имеет по сути дела нормативную основу, характерную для организации власти в сложно организованных обществах.

· харизматическая легитимность , складывающаяся в результате веры людей в признаваемые ими выдающимися качества политического лидера. Этот образ непогрешимого, наделенного исключительными качествами человека (харизма) переносится общественным мнением на всю систему власти. Безоговорочно веря всем действиям и замыслам харизматического лидера, люди некритически воспринимают стиль и методы его правления. Эмоциональный восторг населения, формирующий этот высший авторитет, чаще всего возникает в период революционных перемен, когда рушатся привычные для человека социальные порядки и идеалы и люди не могут опереться ни на бывшие нормы и ценности, ни на только еще формирующиеся правила политической игры. Поэтому харизма лидера воплощает веру и надежду людей на лучшее будущее в смутное время. Но такая безоговорочная поддержка властителя населением нередко оборачивается цезаризмом, вождизмом и культом личности.

Литература

· D. Beetham The Legitimation of Power. London: Macmillan, 1991.

· Ачкасов В. А., Елисеев С. М., Ланцов С. А. Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе. - М.: Аспект Пресс, 1996. - 125

1. Разделение властей | InLiberty.ru